В круге света

Вот как-то поговорил так с одной нашей бывшей прихожанкой, бабушкой Таней, а через год, где-то, смотрю, в храм на службу приходит её внук с женой и двумя детьми. Всю службу стоят молятся, жена с детьми причащаются. Возликовала душа моя, а на следующий день баба Таня и померла. Отпустил Господь, молитвенная смена пришла. Правда, ребята эти очень уж редко в храм приходят. А здесь кризис поприжал, с деньгами тяжело стало, дела не идут. Приходит внук бабы Тани и на жизнь жалуется. Тяжело, мол. А я ему отвечаю:

— Так ты в храм ходи, молитвенную смену принял, так и ходи. Тебя Господь вразумляет — молиться нужно, а ты всё о делах. Внук подумал, почесал в затылке и обещал заходить. Он мой сосед, в одном доме живём. Всё идёт, с зимы уже.

Да, интересно порой жизнь поворачивается.. В нашем храме двое прославленных Церковью новомучеников, бутовские страдальцы. Мы когда поехали на Бутовский полигон, то с нами была внучка одного из наших святых. Во время служения панихиды, еще в старом деревянном храме, перечисляя имена расстрелянных, обнаружили, что имя нашего псаломщика выделено красным маркером. Спрашиваем:

— Почему имена некоторых новомучеников выделены, в том числе и нашего бывшего псаломщика, а другие нет? А нам говорят, что он уже прославлен в лике святых. Теперь не о нём, а ему молиться нужно. Представляете? Внучке узнать, что её дед святой.

Вернулись домой, пошли к дочери святого мученика Димитрия, Надежде Дмитриевне. Ей тогда было что около 85 лет. Бабушка Надежда в храм уже не ходила, физически не могла. Но ум имела поразительно ясный и изумительную память. Она даже помнила, что колокол, сброшенный с нашей колокольни, весил 6250 пудов. Рассказывала, как такую махину водружали на высоту почти сорока метров, правда это было ещё до её рождения, но рассказы участников подъёма были ещё свежи и остались в её памяти. Точно так же ясно отпечатались у неё и события, связанные с разгромом храма. Для того, чтобы сбросить колокол понадобилось прорубать в стенах колокольни дополнительные отверстия. Колокол упал и не разбился. Добивали эту красоту его же языком. Потом куски погрузили в машину и увезли.

Надежда Дмитриевна прожила очень нелёгкую жизнь. Дочь врага народа. Семья, оставшаяся без кормильца и без имущества. Старшего брата расстреляли вскоре вслед за отцом. Её саму выгнали из техникума. Поначалу вообще за кусок хлеба трудилась. Так и проработала всю жизнь на самых грязных и тяжёлых работах.

Как только появилась возможность восстанавливать родной храм, первой же и пришла. Ей уже тогда было за 70. Кто ещё тогда так радовался, и кто так трудился, как эта женщина?

У неё же в доме и книги, и иконы хранились. На все службы летала птичкой. Но время брало своё, и вот уже наша бабушка Надя перестала выходить из дому. Мы по её просьбе фотографировали храм, все изменения в нём. Как она была счастлива, прижимая к груди дорогие ей картинки.

Когда бабушка уже не могла ходить на службы, то она свой дом превратила в храм. Первым делом ей подключили церковный канал, по которому она могла смотреть богослужения. Бабушка освоила магнитофон и ежедневно прослушивала одно из Евангелий, слушала Псалтирь. Клирос по её просьбе записал весь цикл воскресного богослужения, и во все праздники Надежда Дмитриевна молилась вместе с народом Божиим. А ещё она ежедневно вычитывала все положенные молитвы, акафисты и часы.

Помню, зашли к бабушке Наде, пожалели её одиночество. И однажды после службы я обратился к нашим общинникам и призвал их чаще посещать старушку.

Через несколько дней шлёт она мне послание:

— Батюшка, милый, Христом Богом прошу тебя, останови это паломничество ко мне, я же не успеваю совершить положенный мне молитвенный круг. Уже потом, она говорила мне:

— Ты не смотри на моё одиночество, я же ведь живу, как в раю. Никогда мне не было так хорошо.

И ещё, всякий раз, когда я приходил к ней, она официально заказывала мне молебен своему отцу. Денежку достанет, всё чин по чину. И никакие протесты не принимаются. Вы можете себе представить: дочь заказывает молебен своему отцу. Не за отца, а отцу, святому новомученику. У меня это до сих пор в голове не укладывается.

Однажды спросил её:

— Надежда Дмитриевна, вот ты прожила такую долгую и трудную жизнь, и дождалась, что отца не только реабилитировали, но ещё и во святых прославили. Справедливость восторжествовала. Скажи мне, ты счастлива?

— Счастлива, батюшка. Только не знаю, поймёшь ли ты меня. Вот гляжу на свою жизнь с высоты прожитых годов и понимаю, что самым — то хорошим для меня временем, или лучше сказать, настоящим, было то время страданий. Никогда я так больше не молилась, и не ощущала помощи Божией. Я же кожей чувствовала, что Он рядом стоял.