Читаем В ладонях судьбы...(СИ) полностью

   - Ирка! Глупая девчонка! Куда же ты?!! Пропадёшь!!



   Ира обернулась. В дверях вагона стояла проводница.



   - Тётя Аня! - она кинулась обратно к поезду.



   - Стой! Стой!! - Проводница отчаянно махала Ирке рукой, веля остановиться.



   Невесть откуда вылетевший поезд с грохотом нёсся по рельсам. Мелькали коричневые, без окон, вагоны, огромные чёрные бочки с крупными надписями, низкие платформы... Ириша ждала с нетерпением, когда же кончится эта вереница вагонов, и в просветах между ними высматривала тётю Аню, всё так же стоявшую в открытых дверях. Но вот уже не видно её, промелькнул и исчез последний вагон пассажирского поезда, а товарный состав всё проносился мимо, и казалось, что нет ему конца. Наконец, он умчался и на девочку опустилась, заложив, словно ватой, уши зловещая тишина... Растерянная и испуганная, она одиноко стояла посреди высокого тёмного леса, перечёркнутого длинной чертой железной дороги. Там, куда унёсся её поезд, леса не было, но ей надо было идти в другую сторону, туда, где сплошной стеной до самого горизонта тянулся чужой, незнакомый ей, лес.





   Весело стрекотали в густой траве кузнечики; трепеща прозрачными, радужными крылышками, перелетали с цветка на цветок стрекозы... Отмахиваясь от кусачих слепней, Иришка шла краем леса. Не было ни дороги, ни тропинок. Густые заросли колючих кустарников хлестали и царапали девчоночьи ноги и руки, чертополох цеплялся за платье. Идти по шпалам тоже было нелегко - мелкая галька насыпи залезала в растоптанные башмаки, и Ирке часто приходилось их вытряхивать. К тому же, надо было часто оглядываться, чтобы успеть отбежать подальше, когда появится за спиной мчащийся по рельсам поезд. "Глупая девчонка" - слышался ей возглас проводницы. "В самом деле глупая... - думала Ириша, - дура, дура, настоящая дурища!"







   Ира не представляла себе, какой путь она прошла и сколько ей ещё надо идти, но спросить было не у кого - она была одна-одинёшенька в этом глухом, поросшем диким лесом, неизвестном краю. Иногда железнодорожное полотно пересекала дорога, ведущая куда-то в глубину леса. За ним, наверное, были деревни и луга, но Ирка не решалась туда сворачивать - идти по пути поезда было надёжнее. "Наверное, здесь есть волки... - в страхе думала она, напряжённо вглядываясь в густую тьму деревьев и кустарников, - только бы успеть выйти отсюда засветло..."





   "... Придёт серенький волчок и ухватит за бочок,



   он ухватит за бочок и утащит во лесок..."



   - вспомнилась вдруг девочке колыбельная, которую когда-то пела ей мама... Как это было давно... - горестно вздохнув, подумала Ирка. А теперь она, Ирка, сама поёт колыбельные братику и годовалой сестрёнке. Ведь она старшая сестра - ей целых девять лет! И ей частенько достаётся от мамы: то корова Ночка отвяжется и забредёт на чужие угодья, потом маме разбирайся с хозяевами... То кошка расцарапает Любкину мордашку, возмущённая тем, что та её таскает за хвост... А однажды вообще ужасная история случилась... Ириша, как обычно, пошла с детишками на луг, где паслась Ночка, привязанная к колу. Любашу тащила на закорках, а Серёжку за ручку вела. Надо было коровушку привязать в другом месте, где трава ещё не съедена... Ирка усадила сестрёнку на подстилку, сунула ей в ручку цветочки, а братику строго-настрого повелела следить за ней, не пускать шуструю малышку к пруду, что находился поблизости. Пока Ириша возилась с Ночкой, трёхлетнему братцу наскучило сидеть на одном месте, и он потащил Любашку к этому самому прудику - захотелось посидеть возле воды, полюбоваться рыбками. Он не сразу заметил, как сестрёнка, вздумав потрогать водичку, соскользнула с кладки в воду... Малышка не пошла ко дну, а зацепившись платьем за корягу, лежала в воде поверх водорослей недвижимая, с широко открытыми глазами...



   "Любонька утонула! Моя Любонька утону-у-ула!!! - кричал и плакал Серёжка.



   К счастью, женщины невдалеке косили траву, среди них была и мама. К месту трагедии прибежали быстро, выхватили ребёнка из воды, стали откачивать...





   - Беги за врачом! Быстрее!! - крикнула Ирке мама. Ещё никогда Ирка не бегала так быстро... Она неслась в гору, где располагалась больница и молила судьбу, чтобы доктор оказался на месте. Но не застав, кинулась к нему домой, потом тащила за руку старенького, хватающегося за сердце доктора... "Скорее! Пожалуйста, скорее!!!" - умоляла она его... Прибежав, увидели измазанную земляникой Любку живой и невредимой, бегающей по комнате, как ни в чём не бывало... А старенькому врачу, в изнеможении упавшему на стул, самому потребовалась помощь - сердечные капли... "Слава тебе, Боженька... ты услышал меня... - шептала тогда Ирка, и слёзы облегчения лились из её глаз.





Перейти на страницу:

Похожие книги

Липяги
Липяги

…В своем новом произведении «Липяги» писатель остался верен деревенской теме. С. Крутилин пишет о родном селе, о людях, которых знает с детства, о тех, кто вырос или состарился у него на глазах.На страницах «Липягов» читатель встретится с чистыми и прекрасными людьми, обаятельными в своем трудовом героизме и душевной щедрости. Это председатели колхоза Чугунов и Лузянин, колхозный бригадир Василий Андреевич — отец рассказчика, кузнец Бирдюк, агроном Алексей Иванович и другие.Книга написана лирично, с тонким юмором, прекрасным народным языком, далеким от всякой речевой стилизации. Подробно, со множеством ярких и точных деталей изображает автор сельский быт, с любовью рисует портреты своих героев, создает поэтические картины крестьянского труда.

Александр Иванович Эртель , Сергей Андреевич Крутилин

Русская классическая проза / Советская классическая проза / Повесть / Рассказ / Проза
Мизери
Мизери

От автора:Несколько лет назад, прочитав в блестящем переводе Сергея Ильина четыре романа Набокова американского периода ("Подлинная жизнь Себастьяна Найта", "Пнин", "Bend sinister" и "Бледное пламя"), я задумалась над одной весьма злободневной проблемой. Возможно ли, даже овладев в совершенстве чужим языком, предпочтя его родному по соображениям личного или (как хочется думать в случае с Набоковым) творческого характера, создать гармоничный и неуязвимый текст, являющийся носителем великой тайны — двух тайн — человеческой речи? Гармоничный и неуязвимый, то есть рассчитанный на потери при возможном переводе его на другой язык и в то же время не допускающий таких потерь. Эдакий "билингв", оборотень, отбрасывающий двойную тень на два материка планеты. Упомянутый мной перевод (повторяю: блестящий), казалось, говорил в пользу такой возможности. Вся густая прозрачная вязкая пленка русской набоковской прозы, так надежно укрывавшая от придирчивых глаз слабые тельца его юношеских романов, была перенесена русским мастером на изделие, существованием которого в будущем его первый создатель не мог не озаботиться, ставя свой рискованный эксперимент. Переводы Ильина столь органичны, что у неосведомленного читателя они могут вызвать подозрение в мистификации. А был ли Ильин? А не слишком ли проста его фамилия? Не сам ли Набоков перевел впрок свои последние романы? Не он ли автор подробнейших комментариев и составитель "словаря иностранных терминов", приложенного к изданию переводов трех еще "русских" — сюжетно — романов? Да ведь вот уже в "Бледном пламени", простившись с Россией живой и попытавшись воскресить ее в виде интернационального, лишенного пола идола, он словно хватает себя за руку: это писал не я! Я лишь комментатор и отчасти переводчик. Страшное, как вдумаешься, признание.

Галина Докса , Стивен Кинг

Фантастика / Проза / Роман, повесть / Повесть / Проза прочее