В лето 6732

А Владимир забурлил. От людей, выходящих из города, мы узнали о мальчишках, что бегали по городу и везде кричали об угрозе крестоносцев, народ волновался. Уже позже узнал, что во всех гостиных домах давали крепкий алкоголь за то, что люди выйдут за веру православную на улицу. По-всячески рассуждали о зверствах и колдовстве латинян.

Как развивались события, и какова была реакция великого князя, так и не удалось разузнать, но к вечеру к нашему лагерю начали стягиваться организованные сотни дружины великого князя. Они не проявляли агрессивность, даже складывалось впечатление, что нас защищают. Воинов у Юрия Всеволодовича было много. Только возле нашего лагеря я насчитал не менее шести сотен. И это, наверняка, не все исполченные. Да и в других городах были ратники. Так что сила великого князя была существенной. И сейчас нам это демонстрировали отчетливо.

Примерно через час кое-что в происходящем для меня прояснилось. К нашему лагерю через городские ворота выходил крестный ход. Шла толпа людей с иконами, их было не менее полутысячи человек. По мере приближения людей все отчетливей были слышны выкрики людей. «Псы крестовые», «вера дедов наших», «обороним», «князь». За метров пятьдесят до нашего лагеря толпа стала, ее тут же взяли в полукруг владимирские ратники, причем, перекрыли все пути, кроме как в нашу сторону.

В толпе я рассмотрел несколько человек из команды Жадобы и обрадовался. Значит, прибыл, чертяка, не подвел, не удрал. Да и Шинора, ушлый малый сразу взял в оборот ушкуйников, привлекая к созданию массовости в моменты «народного гнева».

Из Владимира выходили еще активные люди. Были и просто зеваки, которым не хватало только телефонов для съемки, а в остальном — такие же любопытствующие, но не желающие принять активную позицию.

Ратники великого князя действовали грамотно, что даже можно засмотреться и принять на вооружение. Группы людей отсекались друг от друга и постепенно, без применения силы, вытеснялись обратно к воротам. Нужно будет в воинской школе, коли жив останусь, проработать и такие действия.

В нашем лагере также было шевеление, и все споро, без излишней суеты, занимали заранее оговоренные места и позиции. Теперь я уже залюбовался слаженностью большей части новиков и ветеранов воинской школы. Получается, что есть толк в существовании школы, если так слаженно получается работать. Главное никакой нервозности, командиры четко отдают приказы, а ратники их исполняют.

Наблюдая за работой нашего войска, я и не заметил, как толпа начала обращаться к нам. Видна была управляющая рука, надеюсь, только мне. Подобные технологии могли еще применять византийцы, их ученики в коварстве — венецианцы, да латиняне, но русские люди открытые и готовы верить во многое, если не во все. Прямо кусок благородной и честной глины. И не дай бог, чтобы гончар, что работает с таким материалом, не был оскотинившимся предателем.

— Так что, оборонцы земли русской? Примите ад владимирцев помощь? — вещал священник, который был хоть и в рясе, да только выглядел как профессиональный воин. — Возьми мя у воинство за веру стоять да оборонить царкву нашу ад латинян.

Я слушал и диву давался. Это как так? Благодаря некоторым, к слову незначительным, понятиям по организации народной демократии, немалым, конечно, деньгам и ловкости Шиноры добились того, что большинство пришедших просит взять их в войско. А, если целенаправленно работать. Разбрасывать листовки, собирать митинги и вещать «как Троцкий», кого подкупить, кого воззвать к патриотическим чувствам. Да можно так и горы свернуть. Обязательно необходимо продумать это направление.

— Люди добрые спаси Бог вас и Русь нашу. Треба оборониться ад ворага, токмо у рати нашай наряд крепки, якоже вы його примите, то возьмем вас и зброю дадим. Також не треба у воинство идти тым, хто чад малых мае, — вещал я и чувствовал себя не в окрестностях Владимира, а в Клермоне, когда объявляли первый крестовый поход и завороженная толпа внимала каждому слову папы.

Кто же желает помочь воинству за веру православную, но по разным причинам не может взять в руки оружие. Ну, трус, например, предлагалось откупиться и дать серебра на вооружение и коней. В стороне стоял Глеб Всеславович и его глаза искрились озорством и радостью. Не весь Владимир поднялся, но и тех людей, кто был здесь, оказалось немало. По словам Шиноры, который нашел минутку перекинуться со мной парой слов, в самом городе еще раза в три больше людей осталось в городе. В основном зевак, но были и активные. Стража всех не пропустила, окончательно осекая большие группы людей.