В Линкольнвуде гаснет свет

Когда пацан разобрался в ситуации и стал вывозить велосипед со стороны пассажирского сиденья, Дэн уже выскочил из машины и положил руку на седло:

— Это мой велик!

— Извини, мужик. — Пацан действительно выглядел огорченным, но только потому, что его поймали. — Я думал, он ничейный.

— Он мой.

Время остановилось. Они оба размышляли над следующим шагом.

У Дэна колотилось сердце. Парень не мог сбежать, но и руль из рук не выпускал.

Он был высоким и худым. Скорее всего, без оружия, иначе бы уже его достал.

Если стычка перерастет в драку, кто победит?

Дэн не дрался с шестого класса, поэтому не мог оценить шансы. Парень выглядел слегка безумным. Почти отчаявшимся.

Он что, под наркотой?

Если парень — наркоман, это дает ему преимущество. Он будет драться более яростно. Может, начнет кусаться.

С другой стороны, Дэну придавал сил его праведный гнев. Ведь это был его велосипед.

— Не раздражайся, папаша, — усмехнулся пацан. — Все норм.

Но руль он не отпустил. Вместо ответа Дэн уставился на парня.

Полиция поблизости есть?

Или полицейские сейчас бесполезны?

Тот с Линкольн-авеню оказался полезен очень мало.

Голова парня слегка повернулась. Он смотрел за спину Дэну, на перекресток Форест-стрит и Хотторн-стрит.

— Ничего себе! — воскликнул парень.

Я что, идиот?

Эта избитая уловка множество раз появлялась в эпизодах «Города пуль», и Дэн не собирался на нее поддаваться.

Но это не было уловкой. Пацан отпустил велосипед и побежал в сторону Хотторн-стрит.

Дэн шагнул вперед и взял в руки руль. Удостоверившись, что его имущество в безопасности, он повернулся посмотреть, куда побежал воришка.

Сквозь лабиринт автомобилей, остановившихся на перекрестке, медленно ехал черный «Шевроле Эль Камино» с серыми полосами на капоте. До Дэна донеслось тихое урчание двигателя.

Всего несколько часов назад «Эль Камино» не удивил бы никого (кроме, может быть, фанатов винтажных автомобилей). Сейчас же он привлек внимание десятерых человек, которые следовали за ним на велосипедах и пешком. К ним присоединился и вороватый пацан.

Подумав секунду, Дэн запер «лексус», провел велосипед между двумя припаркованными автомобилями и направился в погоню за таинственным «шевроле».

Джен

Небольшая ванная комната на первом этаже освещалась только солнечным светом из окошка, но этого было достаточно, чтобы Джен могла спокойно перелить водку из черепушки в пластиковую бутылку из-под спирта, который она только что вылила в раковину.

Поместилось почти все. Джен как раз допивала излишки, когда звук закрывающейся гаражной двери заставил ее замереть на месте.

Джен метнулась к двери убедиться, что она заперта.

— Дэн?

Не мог же он так рано вернуться?

— Нет!

Это был Макс. Джен услышала, как сын хлопает шкафчиками на кухне, а затем поднимается на второй этаж.

В черепушке оставалось еще немного жидкости, так что Джен приложила горлышко к губам, откинула голову и выпила все до последней капли, а на пластиковой бутылке закрутила крышку.

Вообще-то, Джен понимала, что ее поведение было ужасным. Но это ничего, ведь теперь Черепок не нес в себе символического значения «самого последнего алкогольного напитка Джен». Эта честь принадлежала теперь «Маргарите» (или двум «Маргаритам», а может, даже и трем), которую Джен собиралась выпить у Станковичей.

«Маргарита» казалась подходящим напитком для прекращения отношений Джен с алкоголем. А текила была праздничной, но мрачной, как День мертвых.

Водка, которую Джен собиралась поставить в шкафчик с лекарствами, как раз лекарством и являлась. Только для экстренных случаев. Скорее всего, Джен никогда ее не выпьет. Вот наберется у нее несколько трезвых дней, и она ее точно выльет.

А пока Джен оставалось лишь похвалить себя за такой классный тайник. Приятно было думать, что водка была совсем рядом, но при этом идеально замаскирована.

Не то чтобы Джен нужна была водка. Завтра утром она начнет жизнь с чистого листа.

Первый день моей оставшейся жизни.

Если только отключение электричества не помешает.

Не помешает. В этот раз Джен точно бросает пить. Проблемы с электричеством могут даже помочь. Дети и муж будут рядом, и добраться до бутылки станет сложнее.

Джен поставила пластиковую бутылку в шкаф рядом с перекисью. Затем положила Черепок (как мало мы были вместе) в пакет и, удостоверившись, что Макс не спустился обратно, перенесла его в гараж, где убрала в багажник «вольво» к остальной таре.

Миссия выполнена. Джен вернулась на кухню и задумалась: как провести оставшиеся часы? минуты? как теперь определять время? до ужина у Станковичей и «Маргарит».

Она вспомнила о Хлое и почувствовала укол совести.

Как мне загладить свою вину? Ужин теперь не приготовишь.