В Линкольнвуде гаснет свет

— Их отец, типа, сумасшедший выживальщик. Вчера он заставил всю семью отправиться на великах в их загородный дом в Пенсильвании.

— Откуда ты знаешь? — спросил Дэн.

— Я видела, как они уезжают! Я…

Не стоит вдаваться в детали.

— Я шла на тренировку, а они мимо проехали. Все пятеро. С собакой. И с рюкзаками.

— Откуда ты знаешь, куда они поехали?

— У них есть дом где-то в Пенсильвании. У озера или типа того. Куда им еще ехать?

— Ты знаешь, как туда добраться?

— Пап! Мы не пойдем проситься в бункер к Блэквеллам! Мы с ними даже не друзья!

Дэн выглядел немного обиженным.

— Я дружу с их отцом.

— Пап! Их отец зависает со всякими миллиардерами и рок-звездами!

— Какими рок-звездами?

— Ну, тот чел без фамилии, который занимается благотворительностью в Африке.

— Боно?

— Наверно.

— Пит Блэквелл дружит с Боно?

— И он полный параноик! И если мы заявимся к ним в бункер, он, скорее всего, нас просто пристрелит! Потому что мы не рок-звезды! А Блэквеллы не наши друзья!

— Но серьезно, ты знаешь, где это место? Хотя бы город…

— Нет! И даже если бы знала, мы туда не можем поехать! Потому что у меня сегодня полуфинал!

— Какое-то безумие, — заявил Макс и вышел из кухни с коробкой хлопьев.

Хлоя уставилась на отца. Тот зажмурился и глубоко вздохнул. Затем отвернулся от нее к плите. Вода кипела. Дэн снял крышку с кастрюли, достал шумовку и принялся опускать яйца из коробки в воду по одному.

Хлоя подошла к холодильнику и поискала что-нибудь попить. Не отыскав ничего, кроме алкогольных напитков (Молодец, мам! Отличная жизнь!), она взяла яблоко и уселась за кухонный стол, наблюдая, как отец пялится на кипящую воду.

Он выглядел настолько взволнованным, что и у Хлои тревога заметно усилилась.

— Мне стоит паниковать? Мы что, будем с голоду умирать?

Дэн покачал головой:

— Нет, не волнуйся. Я буду волноваться за нас. Хорошо? Ты просто… сосредоточься на теннисе и поступлении в колледж. Хорошо?

— Хорошо.

Дэн снова сосредоточился на кастрюле.

— У тебя часы есть? — спросил он у дочери.

— Нет.

— Уверена?

— Пап, у меня никогда в жизни не было часов.

Дэн вздохнул:

— Блин!

— Что?

— Как я пойму, что яйца готовы?

Дэн проковылял в коридор, как будто едва держась на ногах. Спустя секунду Хлоя услышала, как он затопал вверх по лестнице.

Сидя на кухне в одиночестве, Хлоя наблюдала, как под кастрюлей мерцает синий огонек, и пыталась понять, насколько сильно ей следует волноваться.

Что за черт вообще происходит?

Дэн оставил на столе открытый блокнот. Хлоя потянулась за ней, прижала пальцы к страницам, притянула ее поближе и увидела одно-единственное число:

$36.75

А это что значит?

Джен

Ее разбудили крики снизу — Дэн и дети ругались на кухне.

Черт! Ай! Плохая ночь.

Во рту пересохло. Джен подташнивало. А головная боль была одновременно обширной (весь череп ныл так, будто его залили бетоном) и локальной (средоточие острой боли находилось в сантиметре за носом).

Как будто невидимый чертенок сидел у Джен на голове и вбивал ей в лицо строительный гвоздь.

А за физическими симптомами, где-то за пределами ее сознания, скрывалось отвращение к себе. Его присутствие означало, что вчера вечером она совершила по крайней мере один досадный поступок, а может быть, и несколько. В конце концов Джен все вспомнит.

Но сначала ей нужна вода. А затем тайленол, еще вода и четыре часа сна.

Джен заставила себя подняться с кровати. От смены положения голова закружилась, Джен покачнулась, и к горлу подступила волна рвоты, оставив после себя изжогу. Зажимая рукой пересохший рот, Джен прошлепала в ванную и щелкнула выключателем.

Ничего не произошло.

Потом Джен увидела воду в ванне и вспомнила.

Все еще?..

Она подошла к раковине, мысленно скрестив пальцы, и подняла ручку смесителя.

Ничего. Даже воздух не выходит. Джен застонала и тут же замолчала — головная боль стала резче.

Послевкусие во рту говорило о том, что, скорее всего, прошлой ночью ее вырвало. Джен осмотрела унитаз. Сиденье было поднято. В бачке почти не осталось воды, а по краям были заметны точечки рвотной массы.

Джен смутно вспомнила, как сидит на коленях рядом с унитазом, а Дэн читает ей нотацию.

Что я?..

Черт! Хлоя.

Ненависть к себе породила воспоминания. Коридор на втором этаже, тускло освещенный фонариками… Лицо дочери… оно то попадает в луч света, то пропадает… И Хлоя рычит на Джен.

О, господи! Я ужасная мать.

Джен взглянула в зеркало. Из него смотрела физиономия алкоголика.

В желудке у Джен забурлило.

На столике стояла бутылочка обезболивающего. Джен взяла ее и пластиковую чашку, что стояла на краю раковины, опустилась на колени на коврик, наполнила чашку из ванны и выпила всю. Набрала воды во второй раз и запила ей три таблетки.

Желудку это не сильно понравилось. Джен поднялась на ноги, прошла к шкафчику с лекарствами и достала банку таблеток от изжоги. Прожевывая антацид, она смогла воскресить в памяти еще несколько обрывчатых воспоминаний о прошлом вечере.

Хлоя. Дэн. «Маргариты». Соседи.