В любви все возрасты проворны (СИ)

— Что? — похоже, Гарри не ожидал услышать, что у крёстного всё могло быть настолько серьёзно, и потерял дар речи. Как и Гермиона, которая теперь побагровела не только от страха, но и от необъяснимого чувства тупой ревности к выдуманной «жгучей красотке» рядом с её бесценным Сириусом.

— Откуда ты столько знаешь про него? — спросил Рон у сестры с нескрываемым подозрением в голосе.

— Я просто не настолько слепая и глухая, и действительно слушаю его, когда он что-то нам рассказывает. Чего и тебе советую — это не просто интересно, но часто и познавательно.

Пока младшие Уизли грызлись между собой, Гарри вдруг перевёл на Гермиону потерянный взгляд и тихо спросил:

— Ты тоже думаешь, что он влюбился?

«И я даже знаю в кого», — подумала Гермиона, но никогда бы не осмелилась так просто сказать об этом Гарри. И это терзало ей душу, потому что она презирала себя и Сириуса за то, что они обманывали его. Её тошнило от себя самой за то, как грязно она врала другу прямо в лицо, но ничего не могла с этим поделать. Она стала зависима от Сириуса и теперь боялась потерять то, что обрела с ним, и не успеть вкусить то, что ещё ждало их впереди. Она неуверенно ответила:

— Я не могу утверждать наверняка, но… Похоже на это. Ты… не рад за него?

— Я?

Гарри ранее никогда даже не приходила в голову мысль о том, что его крёстный мог быть влюблён. Да, он видел Сириуса в воспоминаниях Снейпа. Видел, насколько он был хорош и какой популярностью пользовался в своё время у нежной половины Хогвартса. Поттер также прекрасно знал, что Бродяга обожал женскую компанию и после возвращения из Азкабана не упустил возможности наверстать упущенное с красавицами, которых обычно с лёгкостью цеплял где-то в барах, клубах или даже просто на улице. Но все эти знакомства были настолько случайными, что никогда не длились дольше одной встречи и одной мимолётной ночи. Сириус никогда не рассказывал никому о своих многочисленных любовных похождениях даже хвастовства ради, и уж тем более никогда не приводил своих барышень домой. Гарри давно привык именно к такому раскладу всех его отношений и теперь не мог поверить, что в их жизни мог появиться кто-то ещё. Что Сириус мог любить ещё кого-то, кроме него — что Сириус вообще мог по-настоящему полюбить кого-то и связаться серьёзными отношениями.

— Я не знаю… Да, навер… Подождите, — Гарри осёкся, разводя руки в успокаивающем жесте, будто все здесь были так же напряжены, как и он. — Вы и правда думаете, что это любовь? Это же Сириус. Все же знают, что он бабник. Что изменилось в этот раз?

Гарри зачем-то пытался убедить девочек и, самое главное, себя, что они просто неправильно всё поняли. Гермиона предпочла промолчать и, чтобы не сболтнуть ничего лишнего и не отравлять своё же собственное счастье внезапными глупыми сомнениями, старалась не задумываться о его словах, которые, казалось, прожгли её грудь насквозь.

— Ты же сам только что перечислил нам, что изменилось, — вздохнула Джинни. — Конечно, что Сириус всё время втихаря заводит себе интрижки. Но не каждый раз он так заметно для кого-то меняется. Короче! Мужчины настолько меняются только тогда, когда по-настоящему влюбляются. Гермиона, правильно я говорю?

Гермиона поспешно кивнула. Впервые в жизни она от всей души желала иметь в подругах какую-нибудь глупышку, а не Джинни, которая знала почти всё о всех.

— Откуда ты столько знаешь о мужчинах? — снова возмутился Рон, но Джинни проигнорировала его комментарий и осторожно взяла остолбеневшего Гарри за руку.

— Чего ты так переживаешь? Это же хорошо. Сам подумай: что, если Сириус наконец-то счастлив? Разве ты не рад за него?

Снова этот странный вопрос, ответ на который Гарри будто не мог знать наверняка. Он ещё не успел забыть тот угрюмый, пьяный беспорядок, каким был Сириус несколько лет назад по возвращению в отцовский дом, и, конечно, больше всех радовался тому, что крёстный вернулся к нормальной жизни. Но именно сейчас Гарри практически не узнавал Бродягу, и в глубине души такие резкие изменения пугали его.

— Да, я рад. Но только, если он и правда счастлив с этой… женщиной. И если она… нормальная.

Волнение кувыркнулось у Гермионы в животе. Она смущённо отвела взгляд на медленно падающий снег за окном — не хотела смотреть на Гарри, которому каждое слово о новой женщине Сириуса давалось с таким невыносимым трудом.

Джинни засмеялась:

— Нормальная или нет — это не нам решать. Сириус — мужчина той ещё натуры. А если ты и правда переживаешь за него, то лучше спроси у него лично.

— Зачем спрашивать? — воскликнула Гермиона, чем почти напугала друзей, затем сдержанно пояснила Гарри: — Он сам разберётся. Уверена, когда он будет готов, то расскажет тебе всё сам.

— Ну, или так, — согласилась с подругой Джинни. — В любом случае, его личная жизнь — не наши проблемы.

— Это точно, — пробубнил Рон с уловимой завистью в голосе.

— Ладно, идёмте уже вниз. — Гарри шатко поднялся с дивана и с озабоченным видом поплёлся в коридор. Друзья последовали за ним и вскоре снова влились в праздничный балаган в гостиной.