В ловушке безысходности

«Как только вы вообразите, что не в состоянии выполнить определенное дело, с этого момента его осуществление становится для вас невозможным».

Бенедикт Спиноза.

Герцогство Ферон, Гемма.

Кармина

После того разговора обратно я шла едва не пошатываясь, как пьяная, в сопровождении всё той же экономки и двух служанок. Ещё и конвой приставили. Можно смело утверждать, что такого количества неожиданной информации на меня не сваливалось ещё никогда.

– Госпожа, с вами всё в порядке? – Спросила меня экономка, отвлекая от попыток хоть что-нибудь понять во всём этом сумбуре.

– Не очень удачный вопрос, – хмыкнула я, заходя в комнату.

– Понимаю, – кивнула та, сделав знак служанкам, чтобы они закрыли двери, – Но ваше положение не столь прискорбно, как вы могли бы подумать. Ведь вы теперь госпожа, законная дочь герцога.

Звучит неплохо, если честно. Особенно учитывая то, что всю свою жизнь я прожила в бедности, точнее, безо всяких излишеств. Голые крашенные стены, исцарапанный пол, старые кровати с однотонным застиранным до серости постельным бельём, выцветшие блёклые занавески, общие комнаты, часто отключенная горячая вода, повисшие, что говорится, «на сопельках» старые настенные умывальники, пресная еда – вот привычный с детства привычный мне интерьер и быт. Иногда нам перепадала какая-нибудь благотворительность, вроде поношенных вещей или денег, на которые нам покупали новую одежду или учебники и школьную канцелярию, но случалось это не очень часто. Детский дом мой был довольно захолустным, в некоторых других жили лучше. Но нельзя поспорить с тем, что там всегда был полный порядок и чистота. Этому же нас обучали с младенчества в строгом порядке.

Нет, естественно, расклад дела меня не устраивает (хотя я и не успела ещё толком в нём разобраться), однако устраивать истерики я ни в коем случае не собираюсь. Если честно, даже тот факт, что меня собираются выдать замуж за совершенно незнакомого человека как-то не вызывает желания прорыдать весь день в подушку: во-первых, у меня ещё есть время, чтобы во всём разобраться и по необходимости что-нибудь предпринять, и во-вторых, я по натуре пофигистка и амбициозный меркантильный циник – в любовь особо не верю, за деньги не то, чтобы цепляюсь, но ценю благосостояние, потому что знаю, что от него зависит не столь мало, как пишут в любовных романах. Я хочу, чтобы мои дети росли в нормальной обстановке. Не в богатстве, а именно в достатке, не испытывая ни в чём нужды.

Вобщем, какие-то моменты я способна перетерпеть, найти подход. Но прежде всего мне надо выяснить причины и последствия, как всегда. М-да, прям Шерлок Холмс…

– А… можете проводить меня до библиотеки? – Я решила в первую очередь добраться до излюбленного источника информации всех попаданок.

Экономка опустила глаза в не слишком искреннем смущении.

– Сожалею, госпожа, однако господин герцог приказал запретить вам доступ туда. Прошу прощения, – ровным голосом отозвалась она.

Удивлённо выгнула бровь. Вот как, значит? И с чего бы это моему новоявленному… папе столь открыто выказывать мне своё «фи», учитывая обстоятельства? Если я правильно поняла, эта свадьба – нечто важное. И явно не обычный средневековый брак, ибо кем бы я ни была, а племянник короля есть племянник короля, и дочь герцога не совсем идеальная партия. Хотя откуда мне знать, как тут всё здесь устроено.

– Даже так. Он чем-нибудь аргументировал это? – Всё-таки спросила.

– Конечно, госпожа, – чинно кивнула экономка, – Видите ли, почти вся библиотека нашего многоуважаемого герцога – архивы судебных дел и прочие документы, связанные с управлением Фероном. Вход в библиотеку магически защищён и закреплён на герцоге, так что входить туда может только он.

Ясно. Очередная хреновая отговорка. Не то, чтобы это всё совсем неправдоподобно прозвучало, но что-то мне мало верится, что в семейной библиотеке знатного рода нет ничего, кроме судебных архивов и тому подобного. Какая-то справочная и художественная литература должна быть так или иначе. Тогда возникает другой вопрос: зачем? Скорее всего, меня хотят оставить в относительном неведении насчёт мира, в котором я очутилась, и ситуации в нём, чтобы я чувствовала себя тут слепым, беспомощным новорожденным котёнком, которому не за что больше уцепиться, кроме как за слова герцога. А сказать он может всё что угодно, и слуг надоумить. Но не учёл, что я рождена в мире технологий, в информационный век, так что понимаю всю важность информации, и меня трудно заставить слепо подчиняться, когда я ничего не понимаю.

Потому, надрывно и печально вздохнув, поджала губы, всей мимикой показывая крайнее беспокойство, даже испуг, горечь и подступающие слёзы, после чего печально и умоляюще взглянула на экономку.