В мире античных образов

Вполне понятно, что наемническое войско было выгодным только во время победоносной войны, когда являлась возможность щедро оплатить его услуги, но становилось почти проклятием, когда война оказывалась проигранной и когда нужно было оплачивать не только ее издержки, но и содержание этой пестрой массы профессиональных воинов. Первая Пуническая война тем и характерна, что крестьянская милиция Рима оказалась тверже и выносливей, чем разношерстная армия карфагенских наемников, а римская правящая олигархия — более прочной и солидарной в своей среде, чем карфагенская.

Двадцатитрехлетняя борьба римской и карфагенской олигархий отличалась крайним упорством и окончилась победой Рима только благодаря большей сплоченности и целеустремленности римских рабовладельцев, торговцев и ростовщиков. Последний римский флот, одержавший над карфагенским решительную победу при Эгатских островах, был сооружен уже не на средства пустой римской казны, а по частной подписке богатейших римских граждан. И все же Рим был настолько истомлен войной, что условия мира были сравнительно сносными для Карфагена — уступка Сицилии и платеж значительной контрибуции. «Непобежденный полководец побежденной нации», по выражению Моммзена, Гамилькар удалился с горы Эрикс, где он так долго выдерживал натиск римлян, и передал в их руки остававшиеся у карфагенян сицилийские крепости. Однако заключенный мир принес Карфагену, как выражается Полибий, «самую ужасную и нечестивую войну, о которой я когда-либо слыхал». Наемные карфагенские войска, сражавшиеся против римлян, были стянуты в карфагенскую Африку, где и потребовали окончательной расплаты у своих хозяев.

Карфагенская казна была истощена и военными издержками, и взносами римской контрибуции. Претензии собравшейся под Карфагеном наемнической армии оказались ему не под силу, тем более, что руководители последней, видя затруднительное положение карфагенских властей, стали предъявлять все новые и новые требования. С большим трудом и ценой целого ряда новых обещаний наемные войска удалось отвести от стен Карфагена, но это послужило поводом к открытому бунту, поставившему финикийский город на край гибели, так как к взбунтовавшимся присоединились и жители угнетавшихся Карфагеном городов, и изнуренное постоянными поборами сельское население, и, в чем можно не сомневаться, рабы карфагенских латифундий. У карфагенской олигархии не хватило гражданского мужества поступиться своими частными средствами, чтобы удовлетворить наемников (как это сделала римская олигархия для сооружения последнего флота), и теперь эксплуатируемые ею народные массы ничего не жалели для поддержки ее самых страшных и злостных врагов.

Для Карфагена прибавилось еще новых три года и четыре месяца тяжкой и изнурительной войны, особенно опасной потому, что враг непосредственно угрожал центру карфагенской державы. Эгоистическая и жадная карфагенская олигархия была принуждена признать свое собственное банкротство, поставив во главе предназначенного для борьбы с восставшими войска сицилийского героя Гамилькара, главу фамилии Баркидов. Этот влиятельный дом карфагенских рабовладельцев и заморских предпринимателей был давно под подозрением у близорукой и ревнивой к своим привилегиям карфагенской знати из-за его стремлений получить монопольное положение в политической жизни Карфагена. Однако опасность положения заставила карфагенскую олигархию пойти на унижение, предоставив Гамилькару основные полномочия в войне с наемниками.

Военные таланты Гамилькара, технические возможности финикийской метрополии привели к тому, что жестокая борьба кончилась победой Карфагена и гибелью повстанцев. Сухо и лаконически повествует об этом Полибий: «Гамилькар ринулся на них со слонами и всем своим войском и перебил их до единого Там было сорок тысяч человек, и место избиения называлось «топором» благодаря сходству с одноименным оружием».

Главные персонажи полибиевокого рассказа перешли целиком во флоберовский роман, но с характерными изменениями, свидетельствующими и о методе творчества французского писателя, и о его идеологии.

В наибольшей исторической неприкосновенности сохранился главный герой Карфагена — Гамилькар. Образ крупного и хищного торговца-спекулянта, умного и расчетливого политика и решительного полководца дан Флобером с исключительной яркостью и полнотой. А между тем создание этого образа было далеко не легким, так как Флобер творил его, исходя не только из данных исторических источников об этом именно карфагенском государственном деятеле, но и из сведений об его римских противниках, столь схожих с ним и методами и целями своей политики.