В мире исчезающих растений

Размножить солодку можно посевом семян или кусками корней и корневищ. Последние раскладывают в глубокие борозды на расстоянии 60×60 сантиметров один от другого. Полезно заложить маленькую школку, в которой куски корней и корневищ сажают загущенно; такая же школка нужна и для саженцев из семян.

Посадку проводят ранней весной в рыхлую почву, хорошо заправленную органическими и минеральными (фосфорными и калийными) удобрениями с осени. Уход заключается в культивации в двух направлениях по мере необходимости и подкормок. Через 3–5 лет осенью или ранней весной можно провести первый сбор лакричного корня. Выпаханные корни моют, слегка провяливают на воздухе, режут, сушат и прессуют в кипы или брикеты. Урожай сухого сырья около 25 центнеров с гектара.

Целебные яды растений

И добродетель стать пороком может,

Когда ее неправильно приложат.

Наоборот, деянием иным

Порок мы в добродетель обратим.

Вот так и в этом маленьком цветочке:

Яд и лекарство — в нежной оболочке;

Его понюхать — и прибудет сил,

Но стоит проглотить, чтоб он убил.

В. Шекспир

 Пожалуй, наиболее яркое описание смертоносного действия растительного яда имеется у А. С. Пушкина в знаменитом стихотворении «Анчар». И даже ботаники не способны никого после Пушкина убедить, что анчар еле-еле ядовит и что он никогда не растет не только на почве «раскаленной», но даже и на просто «чахлой и скупой». И, разумеется, читатель, прочитавший «Анчар», не поверит и зоологам, которые будут его убеждать, что птицы преспокойно и безопасно вьют на его ветвях гнезда.

С упоением читают мальчишки бессмертные строки Майн Рида из «Изгнанников в лесу»: «…Индеец, не говоря ни слова, схватил свой сарбакан (духовое ружье) и прокрался кустарниками к дереву. Там он несколько минут оставался в неподвижности, затем, вложив стрелу в сарбакан, поднял это оружие, поднес его к губам, держа один конец близ самого рта, что требовало немалой сноровки, так как трубка была очень длинна. Затем, набрав побольше воздуха в легкие, он дунул в трубу… Бедное животное продолжало пастись, не подозревая об опасности. Вдруг оно вздрогнуло, прекратило есть, потом принялось рвать корни, но уже более вяло, затем еще раз остановилось, зашаталось и с громким плеском упало на дно. Кураре оказало свое действие: тапир был мертв».

Действие кураре на птицу, зверя и домашних животных было известно со времен Христофора Колумба, но яд был окружен ореолом таинственности, причем не только у европейцев, но и у индейцев, непосредственно приготовлявших его.

К приготовлению кураре допускались у индейцев наиболее старые женщины с самым скверным, по местным понятиям, характером. Во внушительных размеров котел заливалась вода, в которую засыпали корни, стебли и семена чилибухи (Strychnos toxifera и S. guineensis) и других ядовитых растений, после чего кипятили, сдабривая варево такими специями как змеиный яд, головы муравьев и термитов, хвостами скорпионов, а при отсутствии таковых просто слюной самых-пресамых «ядовитых» на язык женщин, если таковые, конечно, имелись у мужей племени. Яд признавался готовым к употреблению, если от вдыхания паров у женщин начинались обмороки; самую высокую оценку кураре получал в том случае, если хотя бы одна из «кухарок» во время изготовления яда «нечаянно» умирала. Но беда тем женщинам, которые вовремя не упали в обморок — такой кураре выливали, а изготовителей жестоко наказывали.

После внимательного изучения кураре европейцы убедились, что основным действующим веществом является все-таки не яд змей и даже не слюна женщин, а ядовитое начало растения чилибух (стрихнос) или хондодендрона. Было установлено, что действие кураре вызывает сначала паралич скелетных мышц, а чуть позднее и дыхательной мускулатуры. Животные, пораженные отравленными стрелами, задыхались.

Попытки расшифровать химическую структуру основного действующего начала кураре не приводили к каким-либо результатам в течение 70 лет, и только в 1935 году тайна кураре наконец была раскрыта при анализе так называемого трубочного бразильского кураре. Тогда же были получены первые кристаллы основного действующего вещества — тубокурарина. Вскоре медики нашли и применение тубокурарину. Выяснилось, например, что тубокурарин в определенных дозах не только расслабляет мышцы больного, но и усиливает действие наркотических средств. Это позволило при операциях в 2–3 раза уменьшить дозу эфира, далеко не безвредного для больного.