В мире насекомых. Кто они такие? Маленькие жители нашей планеты?..

Оба кузнечика очень любили свежий корм и с аппетитом грызли зеленые листочки трав. Они очень к нам привыкли, спокойно сидели на руках, вращая во все стороны усиками. Впрочем, самка, более скрытная и осторожная, чаще пряталась в траве. А самец… Он пел прилежно и часто весь сентябрь. Песня его раздавалась днем и ночью даже в октябре, когда деревья уронили на землю желтые листья, а на родине уже с неба падали белые снежинки. Потом самец стал лениться и, наконец, затих вместе со своей подругой на сухой траве, как живой, с расставленными в стороны усами и блестящими глазами.

Дневные концерты

Мы с облегчением вздохнули, когда спустились к реке. В пустыне Карой мы чувствовали себя как на раскаленной сковородке. Здесь же прохладней, влажнее, можно забраться в воду, остыть.

Весна выдалась сухой и жаркой, и пустыня вскоре пожелтела, выгорела, поблекла. У реки Или в ущелье Капчагай видна тоненькая полоска зеленых кустарников чингиля, барбариса и тамариска. А у самой воды тянется зеленая полоска низенькой травы.

Только я заглушил мотор, как услышал короткие и выразительные чириканья сверчков. И это в самый разгар дня и сияния солнца! Неужели сверчкам не хватает ночи? Сейчас ночи самые короткие. Где же они прячутся, ведь берег почти голый? В полоске зеленой травы?

Хожу и прислушиваюсь. Но разве уследить, где распевают сверчки. Подойдешь чуть ближе, и они замолкают. Старая-престарая история. Я долго ходил в этой зоне молчания, а подальше от меня слышалось громкое чириканье ретивых шестиногих музыкантов. Впрочем, сверчки так ночью не поют. Наверное сейчас они дают о себе знать, настраивают скрипки, готовятся к вечерним концертам и музыкальным состязаниям.

Начинаю поднимать камешки и палочки, заглядываю во все щелочки на полоске зеленой травы у самого берега, вдруг случайно натолкнусь на музыкантов. На них надо взглянуть, кто же они, к какому виду относятся те, что поселились здесь у реки.

Но поиски безуспешны. Зеленую полоску заняли крошечные муравьи-тетрамориумы. Их здесь миллионы, одно сплошное государство Тетрамория. Кое у кого из муравьев на корнях пырея ползучего нахожу щитовок, покрытых длинным белым пушком. Они — муравьиные коровушки, кормят своих покровителей сладкими выделениями. Одна большая даже выбралась наверх, тихо ползает. Ветер шевелит длинные волоски ее белой шубки. Когда я бросил ее в пробирку со спиртом, она внезапно преобразилась. Белые нити мгновенно растворились в спирту, и стала моя добыча голеньким розовым червячком.

Еще в зеленой полоске встретилась другая мелкая живность: жуки-стафилины, жуки-слоники, жуки-притворяшки, маленькие мокрицы. Но больше всех, пожалуй, больших и маленьких пауков-бродяг. Видимо, здесь неплохие охотничьи угодья, коли сюда их столько собралось.

Сверчков же нет. Только слышатся их чириканья. Случайно у самой воды поддеваю ногой крупный камень, и из-под него во все стороны прыгают сверчки. Их здесь уйма! Тут и влажно, и тепло, и между камнями находятся неплохие щели-укрытия. Кое-кто из них, спасаясь, в панике поднимается на крылья, но быстро садится на землю и прячется в первую попавшуюся щелку. Сверчки неважные летуны.

Так вот вы где проводите знойное время! Понял я, в чем дело: сверчки для своих брачных дел собрались в большое скопище, одновременно спасаясь от засухи и жары пустыни. Я случайно и попал на одно из них.

Интересно, что же будет вечером, какие они станут устраивать концерты? Сверчков я легко узнал. Назывались они Двупятенными — Gryllus bimakulatus. Вечером возле нашего бивака раздался такой громкий концерт, какого мне еще не приходилось слышать.

Забавная особенность

Забавную особенность я подметил у насекомых-музыкантов. В садочке на окне моей комнаты живут солончаковые сверчки Gryllus odicus. Пение их удивительно нежное, звонкое и приятное. Знакомые, приходящие ко мне, привыкли к тому, что наши разговоры сопровождаются аккомпанементом сверчковых песен. Но постепенно мои шестиногие музыканты стареют, поют тише и неохотно, а вечером начинают свои концерты с запозданием.

— Что это ваши сверчки молчат? — спросил как-то один из моих посетителей.

— Разленились! — ответил я небрежным тоном.

— То есть, как так разленились. Разве им свойственна лень? — удивился собеседник.

— Конечно! Впрочем, если хотите, я их могу заставить петь.

— Заставить! Странно. Как можно заставить сверчков петь?

— А вот послушайте.

И я стал насвистывать мотив веселой песенки. Мои пленники тотчас же откликнулись на нее дружным хором. Их было несколько в одном большом садке. Попели немного и снова замолчали. Удивлению моего знакомого не было конца.

И вы всегда их так заставляете петь? — стал он допытываться.

Почти всегда.

— И всегда этой веселой песенкой?

— Да, только этой самой.

— А можете и сейчас снова заставить?

— Да, если желаете.

И веселая песенка вновь оказала свое магическое действие. Знакомый, который был энтомологом, покинул меня в недоумении.

Нет, — сказал он на прощание, — тут какая-то дрессировка, трюк или что-либо подобное.