В мире насекомых. Кто они такие? Маленькие жители нашей планеты?..

— Знаете ли, уважаемый коллега, — с некоторым недоумением отвечает он, — я давно подозревал, что тут что-то не то, и недавно отнес темнокрылую кобылку к другому роду Stauroderus. Но использовал совсем другие признаки, а о строении звукового аппарата не подозревал. Да, знаете, не подозревал. Очень интересно!..

Разговор этот происходил в 1950 году.

Звон проводов

Мы проснулись поздно. После холодной ночи были так приятны теплые лучи утреннего солнца, хотя в воздухе еще чувствовалась прохлада, не хотелось выбираться из спального мешка. Запели жаворонки, где-то далеко прокричали утки-атайки. Судя по голосам, почти рядом пронеслась стайка чернобрюхих рябков. Но вот в знакомую мелодию проснувшейся природы стали вклиниваться странные звуки, тонкие позвякивания, сопровождающиеся низким гулом. Позвякивания становились все чаще и чаще, а гудение громче. Будто зазвенели провода на телеграфных столбах, предвещая непогоду.

Вчера с вечера, выбирая место для бивака, я заметил недалеко от берега реки Или линию телеграфных проводов. Неужели звуки неслись оттуда? Но воздух был совершенно неподвижен, ветер затих еще в начале ночи. Мой товарищ тоже услышал странные звуки и, высунувшись из постели, стал прислушиваться.

Пора вставать, готовить завтрак. А заодно надо выяснить источник странных звуков.

Наспех одевшись, я пошел к телеграфной линии. Местность здесь была красивой. К серо-полынной пустыне примыкали желтые барханы, причесанные ветром и разукрашенные песчаной акацией, джузгуном и цветами дикого лука. Вдали за желтыми барханами тянулась бесконечная пустыня, уже начавшая желтеть, а на горизонте виднелись сиреневые горы Чулак. Телеграфные столбы шли некоторое время по берегу реки, а затем сворачивали от него, скрываясь за холмами.

Звуки становились все явственней и громче по мере того, как я удалялся от берега. Теперь мне было ясно, что кто-то быстро и беспрестанно ударял по проволоке чем-то твердым, и она, вибрируя, громко гудела и позвякивала. Осматриваясь по сторонам, стал перебираться с бархана на бархан вдоль линии столбов. Странные звуки становились все громче. Вот у большого бархана совсем громко позвякивают провода.

Кто же там угнездился за барханом у столбов, что он там делает? Но за барханом открывается пустыня, и ровная струнка столбов уходит к далекому горизонту. И никого нет, только сидят на проводах птицы, взлетают с них и обратно садятся.

Осторожно подхожу ближе, вынимаю бинокль и узнаю золотистых щурок. Они что-то тут делают, чем-то очень заняты и беспрестанно реют над небольшой зеленой низиной, поросшей травой. Здесь зимой скоплялся снег, и весной была вода, почва до сих пор сохранила влагу. На лету, слегка касаясь трав, пролетают птицы, что-то хватают, взлетают вместе с нею и садятся на провода.

Так вот откуда эти странные звуки! Стайка щурок затеяла охоту, но только не на пчел, считавшихся их исконной добычей, а на кобылок. Провода же для них — своеобразная кухня, в ней по особенному готовится пища. Зажатую в клюве кобылку щурки ударяют о провод. Два-три удара направо от себя и налево, и длинные ноги, обломки крыльев, непригодные для еды, падают дождем вниз. Только после такой обработки щурки заглатывают добычу и снова летят к зеленой ложбинке за очередной порцией еды.

Кто мог подумать, что щурки, считающиеся злейшими истребителями пчел, охотятся и на кобылок, применяя при этом своеобразный прием. Интересно узнать, сколько же кобылок они истребляют в природе? Наверное, немало! Зеленая ложбинка, этот маленький рай, куда собрались кобылки, стал для них кромешным адом.

Прокормители

На узенькой длинной белой косе, повернувшись головками к ветру, сидели крачки и несколько озерных чаек. Они не обратили внимания на нашего тарахтевшего моторчиком «Пеликана» (надувная резиновая лодка). Появление человека на острове их нисколько не обеспокоило. Над островом реяли чайки и, падая, как в воду, почти вертикально вниз, что-то склевывали с растений.

Берег был пологий, низкий. Шесть намытых волнами валов из окатанной гальки громоздились один за другим, свидетельствуя о мощной работе Балхаша и его былом высоком уровне воды. По краям росло несколько ив, да две каратуранги — разнолистных тополя. Кое-где виднелись куртинки эфедры.

За валами из галки располагалась почти голая пустыня, покрытая выгоревшей травкой. В понижениях, где когда-то были озерки, зеленели сочные травы, и по самой их середине виднелась голая потрескавшаяся светлая земля.