В моей голове

– Я хотела узнать, добралась ли ты, – прозвучал голос Доминики.

– Иди к черту, – и Майя выключила телефон, а для пущей достоверности, что хотя бы сегодня никто ее не побеспокоит, бросила его под кровать.

2

Майя проснулась оттого, что у нее затекла правая рука. Грин так вчера и уснула, даже не переодевшись, и во сне закинула ее за голову. Теперь же она кое-как ее распрямила. Мышцы онемели, и ей казалось, что конечность от кисти и до плеча вот-вот рассыплется. Пришлось аккуратно разминать ее непострадавшей рукой, поэтому Майя села на месте.

За окном уже рассвело. Наступило воскресенье.

Вчера перед тем как уснуть, Майя приняла решение, что возвращаться на учебу пока не хочет. Ей нужно остаться дома и собраться с мыслями, придумать, что делать дальше. Может быть, она примет решение лишить себя сомнительного удовольствия сдавать итоговые экзамены для получения диплома и судорожно дописывать выпускную работу бессонными ночами. А почему нет? Теперь у нее просто не осталось никаких причин становиться журналистом. Если в ней еще жила мечта быть хотя бы немного похожей на сестру, то, спасибо Доминике, вчера это желание сдохло.

Родителям Майя солжет, что занятий у нее нет – все студенты получили время на подготовку к сессии. Да, это будет очень правильное решение, ведь она все равно не сможет сосредоточиться на учебе.

Когда она открыла глаза и еще даже не поняла, что ее рука затекла, мозг тут же выдал ей воспоминание о вчерашнем дне. В груди снова неприятно защемило, так сильно, что ей хотелось завыть. Она наивно надеялась, что признание сестры – это лишь шутка, после она мечтала, чтобы это оказалось дурным сном, после которого начинаешь любить свою реальность еще сильнее. Но все было правдой. На этот раз сон не принес решение проблемы, но он хотя бы дал несколько часов отдохнуть от происходящего.

Она села на кровати и обхватила колени руками. В ее голову закралась мысль, что она могла погорячиться. Ей ведь только одну версию рассказали, а как же другая? Вдруг все совсем не так, как сообщила Ника. Да, могло быть иначе! Кто знает, Доминика все могла и выдумать, чтобы поссорить Майю и Никиту. В этом случае младшей Грин не пришлось бы бросать Ларина, и все их планы все еще действительны. Если бы он только пришел, чтобы объясниться, она бы выслушала, она бы поверила…

Майя треснула себя по лбу рукой с такой силой, что на бледной коже остался красный отпечаток.

– Идиотка, – сказала она сама себе и слезла с кровати. – Ты просто идиотка, Грин. Поэтому даже родная сестра тебя обманула.

Она переоделась в пижаму, умылась и распустила волосы, чуть взъерошив их, чтобы казалось будто она вот-вот проснулась после чудесной ночи, а не спала как попало в одежке, в которой ехала в автобусе.

Мама была на кухне, как и вчера. Она стояла у плиты и переворачивала на сковороде блин, когда ее младшая дочь пожелала ей доброго утра.

– Привет, – радостно пропела Алиса, выливая тесто на сковородку.

Она очень надеялась, что Майя еще сонная и не разглядит плохое настроение матери. С утра у нее и Виктора снова был скандал, как впрочем и вчера за пару часов до приезда младшей Грин. Ссоры у четы происходили куда чаще, чем должны быть: то Алиса надоела с расспросами о том, как прошел день у мужа, то она слишком подозрительна, что ему звонят поздно вечером с незнакомого номера, то она приготовила невкусный завтрак/обед/ужин, то что-нибудь еще. Алиса сначала соглашалась со словами мужа, что она чересчур надоедлива, подозрительна и готовить стала хуже, но в последнее время начала давать мужу отпор, так что простые замечания, из которых состоял их брак последние несколько месяцев, превратились в ссоры. Мир их брал только в приезды детей, но когда-нибудь и это уже не будет поводом для перемирия, в этом Алиса не сомневалась.

Сегодня утром они поругались из-за того, что Виктору было нужно ехать в автомастерскую, чтобы проверить машину перед зимой, и он не мог найти свою красную футболку.

– Я оставлял ее в бельевой корзине, ты сказала, что постираешь, – проворчал он, уже в который раз просматривая свои вещи в шкафу.

– Я не помню, чтобы стирала ее, – пожала плечами Алиса.

За сборами мужа она наблюдала из постели, читая книгу. Она любила проводить так утро воскресенья, только ворчащий муж в ее планы не вписывался.

– Значит, она где-то валяется грязная. Хорошая ты хозяйка, дорогая, – очень грубо произнес Виктор.

– Может быть, ты ее у любовницы оставил? – пошутила Грин и очень зря. Она и не знала, что угадала. Ее муж вспомнил, что футболку оставил в бельевой корзине, но не в этом доме, и постирать ее обещала не эта женщина, а другая.

Вместо того чтобы хотя бы самому себе признаться, что он виноват, Виктор в очередной раз решил выйти из ситуации победителем. Он схватил первую попавшуюся футболку, хлопнул дверью шкафа и посмотрел на жену:

– Нормальная женщина бы помогла найти вещь. А ты как обычно.

– Как и ты, – не отрывая взгляда от книги, сказала Алиса.

Она только с виду казалась такой невозмутимой, а внутри у нее от обиды разрывалась душа.

Муж натянул на себя вещь и вышел из спальни.