В моей голове

– Ты целый год моей жизни вешал мне лапшу на уши, а сам в это время подкатывал к моей сестре, – она шагнула на крыльцо босиком, но даже не почувствовала холодный кафель, – а теперь ты приперся в мой дом с этим паршивым веником и думаешь, что твое вшивое «прости» это исправит?

Она ударила его еще раз. Еще от второго удара бутоны роз изрядно исхудали, а от третьего рассыпались окончательно. Для четвертого удара у Грин в руках были голые стебли с шипами.

– Я столько лет мечтала о том, чтобы быть с тобой. Мне очень жаль, что ты оказался таким, – она тыкнула в его сторону пальцем, – но знаешь что? Моей вины в этом нет. Просто ты такой. Ты сказал мне об этом в тот вечер возле дома Егора. Ты такой! – она развела руками, улыбаясь как полоумная. – Я очень много обо всем думала и, знаешь? Не мне исправлять это. Убирайся из моей ограды, из моей жизни и больше никогда не появляйся, – она швырнула в него остатки букета и толкнула его. – Да, я все еще люблю тебя. Но это пройдет.

Она стояла перед ним в легкой пижаме, растрепанными волосами, босая на снегу и понимала, что это не та любовь, о которой она мечтала. Больше перед ней не стоял тот парень из параллельного класса, в чьи рыжие волосы и карие глаза она влюбилась. Теперь это был незнакомец, чужой человек, словно ничего между ними никогда и не было. Будто это не с ним она планировала жить, не за него мечтала выйти замуж. Будто не было тех ночей, когда они разговаривали обо всем. Не было прогулок, поцелуев, ничего.

Они больше никто друг другу.

– Пошел вон, – скорбно произнесла Майя и вернулась в дом.

Больше с Никитой она не виделась.

4

Первые три дня Майе было трудно просыпаться. Как только она открывала глаза, воспоминания последних дней и ворох мыслей нападали на нее и не отпускали весь день. Она думала о Никите, о Доминике и обо всем, что произошло, пока чистила зубы, принимала душ, готовила, читала, ложилась спать.

Сестра оставила свои попытки дозвониться до нее, а вот Никита проявил завидный героизм. Даже после того, как она избила его цветами (во что она сама не могла поверить), он один раз заявлялся к ней домой, и бесконечно звонил и писал сообщения.

Родителям пришлось рассказать, что они расстались, но Майя не упомянула причины. Она знала, как сильно новость о предательстве Ники ранит их, поэтому не хотела говорить.

Еще неделю назад Майя гуляла по магазинам и присматривала подушки, одеяла, посуду для их будущей квартиры. Несколько раз она смотрела варианты мест, куда они могут переехать уже после Нового года. А теперь она изо всех сил пытается забыть все, что было, забыть его имя, ощущения от его прикосновений и поцелуев. Стереть из памяти все, что было так дорого.

Она позвонила Кристине и попросила прикрыть ее перед преподавателями:

– Скажи, что я заболела.

– Я-то скажу, но у тебя все в порядке? – побеспокоилась Кристина. Она была хорошей подругой с самого первого дня их учебы вместе.

– Все нормально, – солгала та. – Я приеду через неделю и все тебе расскажу.

– Ладно. Если что, то звони в любое время.

– Хорошо.

На самом деле, если не считать чувства опустошенности и бессилия, она вполне здорово проводила время: спала до обеда, ела (особенным спросом у нее пользовались сладости), смотрела фильмы, читала книги и когда забывалась на редкие несколько минут, то чувствовала себя вполне сносно. Она понимала, что пройдет еще немного времени, месяц или два, и она начнет приходить в себя. Ничего как прежде не будет, но как прежде и не надо. Она окончит университет и уедет. Где-то есть для нее место, где у нее все обязательно будет хорошо.

Наступила среда, когда Майя в очередной раз открыла глаза, чтобы бороться с воспоминаниями.

Спустившись на кухню, она увидела на столе записку от мамы. Она ушла по делам, вернется ближе к вечеру.

Грин эта новость даже понравилась, ведь впервые за те четыре дня, что она дома, она будет одна. Можно от всей души кричать песни. Майе это всегда помогало расслабиться и поднять настроение, а именно это ей и нужно. Родители еще и вечером уйдут на корпоратив фирмы, в которой работал Виктор, так что у Майи сегодня полно времени, чтобы окончательно во всем разобраться. Она решила, что проводит родителей, сварит себе глинтвейн, включит один из своих любимых мюзиклов, будет петь и танцевать как в детстве. Да, план просто отличный. Впервые за несколько дней у Майи было приподнятое настроение с самого утра.

Позавтракав, она собралась принять ванну и даже включила воду, когда внизу открылась и закрылась входная дверь.

Грин уже распрощалась со своими планами и выглянула из ванной.

– Мам, это ты?

Но ей никто не ответил.

«Может, не услышала?» – подумала Майя.

Она выключила воду и спустилась на первый этаж. Уж очень ей хотелось посмотреть, какое платье мама купила для сегодняшнего вечера.

Еще на лестнице она увидела, кто пришел, и осталась на месте.