Читаем В начале было Слово, а в конце будет цифра полностью

Примечательно, что в учебниках по русскому языку первые три из названных видов имеют следующие полные названия: имя существительное, имя прилагательное, имя числительное. И это совершенно верно. Ибо эти названия лишний раз нам напоминают, что слова – это имена. Самая важная часть речи – имя существительное. Существительное, как отмечается в «Википедии», именует предметы в широком смысле слова; это – названия вещей (стол, стена, окно, ножницы, сани), лиц (ребенок, девочка, юноша, женщина, человек), веществ (крупа, мука, сахар, сливки, кислота), живых существ и организмов (кошка, собака, ворона, дятел, змея, окунь, щука, бактерия, вирус, микроб), фактов, событий, явлений (пожар, спектакль, беседа, каникулы, печаль, страх, радость), географические положения (Россия, Байкал, Оренбург, Европа, Азия), а также качеств, свойств, действий, состояний (доброта, глупость, синева, бег, решение, толкотня).

Существует множество теорий по вопросу о том, кто и когда дал имена (названия) громадному количеству предметов, веществ, живых существ, процессов, явлений, качеств, свойств, состояний, людей, космических объектов, обитателей невидимого мира и т. п. И, наконец, Самому Богу – Творцу видимого и невидимого мира. В конечном счете, полномочия по именованию всего в этом тварном мире принадлежат Самому Творцу. Часть этих полномочий Бог делегировал человеку. Сотворив человека, Бог наделяет его правом нарекать имена: Он приводит к человеку всех животных и птиц, «чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым» (Быт. 2:19–20). Дав человеку право нарекать имена тварям, Бог поставил человека над ними, сделал его их властелином, ибо назвать имя какого-либо существа, в понимании Библии, означает овладеть им. По словам святителя Иоанна Златоуста, имена нарекаются человеком для того, «чтобы в наречении имен виден был знак владычества».

Ложное слово как орудие дьявольского разрушения и уничтожения

Очевидно, что замена одних имен на другие может приводить к тому, что происходит переход владычества к другому субъекту управления. Истинные имена, данные Богом или, по Его благословению, человеком, заменяются на имена ложные. Человек теряет ориентиры в этом мире, теряет владычество над природным миром, подпадает под власть того, кто подбрасывает человеку ложные имена.

А кто это? – дьявол, который считается отцом лжи. Спаситель прямо сказал об этом фарисеям и книжникам: «Ваш отец – диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он – лжец и отец лжи» (Ин. 8:44).

Дьявол ничего создавать не может, он только разрушает. И одно из главных направлений его деструктивной деятельности – порча языка, замена истинных слов ложными. Красной нитью через Ветхий и Новый Заветы проходит тема ложного слова, показывается его смертельная опасность для человека и даже целых народов и царств. В Притчах Соломоновых читаем: «Праведник ненавидит ложное слово, а нечестивый срамит и бесчестит себя» (Притч. 13:5). Там, где ложное слово, там же и ложные речи: «Если правитель слушает ложные речи, то и все служащие у него нечестивы» (Притч. 29:12).

Ложные слова, подобно плевелам, рождают ядовитые сорняки: ложные представления, ложные учения, появляются ложные учителя и ложные пророки и т. п. В Священном Писании мы встречаем множество слов с приставкой «лже»: лжеапостолы, лжебоги, лжебратия, лжепророки, лжесвидетели, лжеучителя, лжехристы. А уж количество слов, производных от слова «ложь» (ложный, лгать, лжец и т. п.), исчисляется многими сотнями.

Слова не только ложные, но также лживые и пустые

Близко по значению к слову «ложный» слово «лживый». В Ветхом Завете «лживый» встречается применительно к языку, слову, устам. У пророка Исайи говорится о том, что лживые слова рождаются из порочного сердца:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Что такое антропология?
Что такое антропология?

Учебник «Что такое антропология?» основан на курсе лекций, которые профессор Томас Хилланд Эриксен читает своим студентам-первокурсникам в Осло. В книге сжато и ясно изложены основные понятия социальной антропологии, главные вехи ее истории, ее методологические и идеологические установки и обрисованы некоторые направления современных антропологических исследований. Книга представляет североевропейскую версию британской социальной антропологии и в то же время показывает, что это – глобальная космополитичная дисциплина, равнодушная к национальным границам. Это первый перевод на русский языкработ Эриксена и самый свежий на сегодня западный учебник социальной антропологии, доступный российским читателям.Книга адресована студентам и преподавателям университетских вводных курсов по антропологии, а также всем интересующимся социальной антропологией.

Томас Хилланд Эриксен

Культурология / Обществознание, социология / Прочая научная литература / Образование и наука