В недрах ангелы не живут

– Если меня примут в сообщество афалий, и если мне удастся найти нормального самца, и если я смогу забеременеть, и если я смогу родить им десяток мальков, затем я вернусь к вам и продолжу просто вынашивать ваших личинок, – сделав глоток кислорода, продолжила. – Если, даст бог Юпитер сжалится, и родятся от меня одни самки, то наши популяции смогут возродиться.

После моих речей ко мне подплыла Андромеда, я погладила ее по голове.

– Конечно, в моих словах довольно много «если», как и в моей жизни коматоза, но вера в ангела-хранителя помогает мне держаться на плаву, думаю, что это моя последняя задача судьбы, раз она так ревностно оберегает меня от опасностей.

Спустя минуту ко мне подплыл парусник, он раскрыл свои обворожительные паруса и, нежно взяв руку в пасть на длинной шее, подтянул меня. Пустив рябь крыльями, они легко пришли в движение, доставив меня к моему дирижаблю. И, к моему удивлению, к нему была прицеплена статуя афалии. Под протесты окружающих я вернула и установила ее на пьедестале между скульптур ящеров, достойно закончив композицию, все пришли в восторг. Потеряв балласт в виде моей копии, дирижабль устремился вверх, саламандры поймали и придержали, пока меня парусник вновь доставит в корзину, взяли на буксир и вывели из-под карниза, окруженную торжественным кортежем.

Подъем. Скорость увеличивалась, газ не успевал остывать, шар кряхтел, как старик, оболочка протискивалась сквозь редкие окна сети. Сдувать воздух не хотелось, зачем же я тогда его накачивала. Вот и ледяной свод. Постояв на месте около часа, мы остыли и отлипли от него на десять метров.

– Ну что, поехали! – выдохнула я в тревоге и смятении.

Осторожно потянула шнурок, который открывал клапан на трубе из горна, снятой в скульптурной мастерской. Сжатый воздух вырвался струей, и я умчалась вперед, туда, где ждет меня судьба первородной афалии. Проталкивать воздухом, пусть и не очень крупный в диаметре дирижабль, в плотной воде дело не благодарное: пройдя десяток километров, скорость снизилась, и судьба пошла по старому сценарию, выслав навстречу Принца на белом скате.

– Я и не сомневался в твоем нахождении под этим транспортом! – не сдерживая радости, воскликнул он, встав на колено в приветственном поклоне. – О нем уже на пол цикла впереди тебя новость летит.

– О, какая особь предо мной, – с трепетом в душе откликнулась я. – Ты будто создан для моих встреч.

– А ты снова в своем репертуаре, что-то мудришь, то на злобоеже, то на черепе, теперь …

– Еще ты пропустил саламандру, – перебила я, смеясь.

– Ну ты и загнула, мы же от нее убегали. А-а, точно ты сидела на ней, когда она сдохла.

– Ладно, что было, то было, лучше подскажи, где Город, а то я что-то немного потеряла ориентиры. Вода мутнеет с каждым циклом, к чему бы это? – задумалась я, а затем встрепенулась. – Давно у вас здесь была, циклов сорок, поди.

– Я как раз оттуда прибыл, в трех километрах уже, бросай свой дирижабль, цепляйся за моего ската, быстрее будет.

– Догоняй! – крикнула я и залилась смехом.

Я резко открыла клапан на всю трубу, и, сорвавшись с места, умчалась с ветерком. Бедный скат получив мощную струю, опрокинулся и сбросил наездника, сам провалившись в воздушной взвеси, пришел в ярость. Пока они восстанавливались, я исчезла из вида (как жаль, а так хотелось побыть рядом, может, догонит?).

Но он не спешил: страж гонялся за скатом на последнем дыхании, еле успел оседлать симбионта. В это время я, не рассчитав, выпустила много воздуха, и груз потянул вниз. Сбрасывать было нечего, остались только сувениры и подарки, свидетельствующие об интеллекте саламандр и их стремления к примирению. Прошло полчаса, погружение не прекратилось, я перетащила груз ближе к носу и вновь открыла клапан, лавируя своим телом, создала управляемое снижение. Туда, где Валерион пас своих лангустов. Оболочка потеряла упругость, сеть обвисла, я прилегла к ней и растянула в руках, спланировала на край обрыва. Половина оболочки повисла над пропастью. Приобретя твердую почву под ногами, подлезла под дирижабль, вытащила его на плато.

– Вот и все труды напрасны, – вздохнула я, глядя на груду былого величия моего творения. – А так хотелось на нем влететь в Город, вот уж этот Принц.

– Это ты о ком?

– Валерка!

Мы обнялись и закружились в хороводе.

– Где ты пропадала? Эта саламандра просто умница, сначала напугала до смерти своим появлением, затем снова шок и ужас, когда выплюнула твою повязку, но по ее мурлыканью я понял, что к чему.

– Андромеда меня спасла и сохранила, затем показала свой мир.

– Ты что, жила в логове бестий?!

– Да! – с восторгом ответила я, закрыв глаза, представила зеленую чашу с многочисленными пещерами. – Знаешь, как там красиво…

– Так что мы здесь на обрыве, плывем в дом, – засуетился дед.

Расположившись на камне, я рассказала Валериону все, что приключилось со мной.

– Ты все же не спеши приступать к своим непосредственным обязанностям самки. Почему общество афалий не приняло вас, потому что мы все импотенты, и нам стыдно, что не можем исполнить свой долг самца.