В Новый Свет

«Надо успокоиться, успокоиться», — шептала она про себя, спеша по коридору в свою комнату. И только там, оставшись в одиночестве, она дала волю переполнявшим чувствам. Слёзы градом катились по её щекам, принося облегчение сердцу и очищая душу от гнева и ненависти. Успокоившись, она снова взяла в руки кусок пергамента, на котором записал своё послание Эрнандо. В письме было написано следующее:

«Здравствуй, Мерседес! Я, как и обещал, приехал сразу к тебе. Не буду лукавить, первым делом мне надо было поговорить с ректором. Надеюсь, ты меня простишь. К сожалению, сегодня мне нужно успеть ещё решить очень много дел, а разговор с тобой обещает быть непростым. Я хочу встретиться завтра, если ты не против, сразу после занятий. Внутри академии нам будут мешать, а потому буду ждать тебя в парке. Эрнандо Гарсия.

P.S. Пожалуйста, попроси у целителей сильную лечебную мазь от ожогов, очень надо. Возможно, что после встречи с тобой мне понадобится не меньше пинты этого чудодейственного субстрата».

Мерседес прижала долгожданное письмо к груди и задумалась. Эрнандо в своём письме сказал много и в то же время — ничего. И что это за оговорки про мазь? А про разговор? Мерседес была одновременно и обрадована, и огорчена. Она уже страшилась предстоящего разговора, ведь неизвестно, что скажет ей Эрнандо. А сказать он ей мог многое, как хорошее, так и плохое. А ещё эта сука-маркиза…

Ох! Ну, что же делать? Что же делать? Мысли девушки заметались, как стая рыбёшек, спасающихся от акулы. «Да ничего! — разозлилась она сама на себя. — Завтра всё станет ясно, чего ещё переживать».

Успокоившись, Мерседес умыла лицо и посмотрела на себя в зеркало. В отражении на неё смотрело зарёванное лицо сопливой девушки с красными веками, припухшими от слёз.

«Надо выглядеть так, чтобы Эрнандо, если и захотел расстаться, то жестоко пожалел об этом», — решила она про себя. Пару секретов красоты Мерседес знала, как знала их каждая ведьма, и у каждой они были свои. Были такие секреты и у Мерседес.

Подойдя к платяному шкафу, она распахнула настежь его тяжёлые створки и окинула придирчивым хозяйским взглядом его содержимое. Ммм… Завтра надо выглядеть, как можно более выигрышно. Да, именно выигрышно! — и Мерседес полезла в шкаф.

Ничто так не успокаивает любую женщину, начиная с совсем юного возраста, как примерка красивых вещей. Вывалив все свои платья на кровать, она стала их по порядку примерять.

Баронесса Инесса Авалон, которая жила с ней в комнате, удивлённо смотрела на Мерседес.

— А что случилось? — поинтересовалась она. — Зачем ты решила примерить все свои платья?

— Надо пересмотреть гардероб, — отмахнулась от неё Мерседес. — Что-то мне мало́, а я и не знаю. Давно не перебирала свои вещи, так что не мешай. Мне надо подумать.

Инесса пожала голыми плечиками и подошла к большому зеркалу, чтобы внимательно посмотреть на себя и выявить несомненные достоинства. Так они и провели время до сна. Одна любовалась своим грациозным телом, другая успокаивалась, примеряя все платья подряд. Мерседес тоже оценивала своё тело, но сосредоточенно раздумывая, при этом, о том, что именно может понравиться больше всего Эрнандо. Обе легли довольно поздно и максимально довольные собой.

***

Утром мне пришлось проверить груз оружия, которое я заказал уже давным-давно у местных мастеров. Оружие по частям доставляли в моё поместье и после моего отбытия в Амстердам.

И, как выяснилось после проверки, несколько пистолей оказались бракованными. Пришлось ехать разбираться с оружейниками. Попутно я посетил посредника между покупателями и продавцами земли. Итогом этой встречи стало заключение земельной сделки, в результате которой произошёл прирост моих земель.

Аккурат к окончанию занятий я приехал в академию. Диего впустил меня, и я сразу прошёл в парк, заняв одну из скамеек, наиболее удобную, с моей точки зрения.

С неё хорошо был виден вход и выход из академии, как главный, так и боковой. Но появление Мерседес я почти просмотрел. Точнее, я её сразу не узнал. Девушка, которая шла ко мне, не походила на Мерседес. Сеньорита, что вышла из главного входа и повернула в парк, была в красивом платье и словно бы сияла живой красотой.

Голубые, а не зелёные глаза сверкали первозданной чистотой, как самые яркие природные сапфиры. Алебастровая кожа лица была покрыта нежным румянцем, а приталенное платье так подчёркивало все нюансы фигуры, что ничто и не скрывало.

Видимо у меня поневоле открылся рот от неожиданности увиденного. Именно поэтому, подойдя, Мерседес позволила себе милостиво улыбнуться, осознав, что сразила меня своей красотой. А она ведь планировала холодно встретить Эрнандо. Настроение у неё явно улучшилось, и Мерседес присела на скамейку, тогда как я стоял перед скамейкой странным истуканом.

Очнувшись, я осмотрелся. Никого вокруг не было, но в окна явно кто-то смотрел, и не один, и даже пытался подслушивать. Любопытные, ять… Пришлось закрыться куполом тишины, но не таким сильным, как в прошлый раз.

— Здравствуй, Мерседес! — позволил я себе радостную улыбку, хотя изначально не собирался улыбаться вообще.