В Новый Свет

И ведь не собирался же. Планировал только договориться о будущем, да прощупать настроение, вдруг Мерседес уже успела передумать или наоборот, сказала бы что-нибудь, оттолкнувшее уже меня. Но ничего этого не случилось, и Мерседес повела себя так, как я от неё и не ожидал. То ли схитрила, то ли действительно так думает.

Впрочем, она выглядела так, как бы это выразиться лучше… Ладно, сногсшибательно она выглядела, и сердце моё не смогло устоять перед её красотой, а тестостерон, поднявшись с самого низа, так дал по мозгам, что остатки здравомыслия полностью вылетели из головы.

Ну что уж теперь?! Дал слово сеньорите, так держи, назад дороги нет. Да и не к этому я стремился в самом начале. Стремился, стремился, хотел, хотел, разочаровался и забыл уже. И вот раз, и то, самое ожидаемое счастье само упало в мои руки, шокировав быстротой и неумолимостью.

Было отчего растерянно покрутить головой. Завтра с самого утра мне необходимо ехать в академию, где ждёт Мерседес. Надо было поспешать. Ведь скоро придет срок возвращаться обратно. Но пока я не на официальной службе, можно и задержаться ради такого дела, да и вообще, пусть больше матросов наберётся, чтобы у меня был выбор.

Утром, приодевшись, я оседлал коня и, тронув его бока шпорами, отправился в Толедо на столь экстренное и важное дело.

***

Себастьян де Сильва с крайне кислой миной на лице сидел в гостевой комнате, ожидая младшую дочь. Его обуревали самые противоречивые чувства. От досады до ярости. Но спорить с дочерью он больше не хотел. В конце концов, помолвка, это ещё не свадьба, можно и разорвать.

Ну, объявят их женихом и невестой, и что? Жизнь, она такая штука, что никогда не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь. Так что, можно и потерпеть пару-тройку месяцев.

Прервав его не очень весёлые размышления, дверь отворилась, и в неё вошёл граф Эрнандо Гарсия, собственной персоной.

— Сеньор! — почтительно наклонил он голову.

— Граф! — с трудом выдавил из себя де Сильва, в упор рассматривая мальчишку.

«А мальчишка здорово изменился, — признался он себе. — Заматерел, повзрослел, появились твёрдые складки в носогубном треугольнике. На лице были видны следы плохо заживших ожогов, что многое говорило о нём.

Получалось, что мальчишка просто не вылезает из приключений и стычек. С одной стороны, он становится только сильнее, а с другой стороны, он может довольно скоро погибнуть. И если дочь выйдет за него замуж, то не хотелось бы, чтобы она сразу же стала вдовой, хотя, как знать…»

Мысли промелькнули и исчезли, затянувшаяся же пауза была нарушена словами Гарсии.

— Рад вас видеть, сеньор. Особенно в свете сегодняшних событий.

Де Сильва сморщился.

— Да, я удивлён этими событиями, и весьма. Вы в самом деле любите мою дочь?

— Да.

В этот момент в гостевую комнату буквально впорхнула Мерседес.

— Папа! — она порывисто шагнула к нему и сделала книксен. — Эрнандо! — и Мерседес одарила Гарсию обворожительной улыбкой, которую репетировала полчаса, вертясь перед зеркалом и так, и этак.

Де Сильва вздохнул и окинул взглядом и дочь, и Гарсию.

— Давайте присядем, — он указал рукой в сторону кресел.

— Я хотел бы спросить тебя, дочь моя, и вас, граф. Насколько вы уверены в том, что готовы заключить между собой помолвку?

— Я уверена, готова, и хочу это сделать, — гордо блеснула глазами Мерседес.

— Я знаю, дочь моя, но решаю, в конце концов, Я, а не ты! Так что, веди себя скромно, Мерседес, ты же дворянка! — де Сильва серьёзно разозлился и позволил себе небольшую бестактность. — Я жду ваш ответ, граф?!

— Я согласен с Мерседес и со своей стороны заявляю, что люблю вашу дочь и готов закрепить начало наших отношений помолвкой. И в знак своих твёрдых намерений прошу вас принять от меня эти подарки.

Сделав паузу, я полез во внутренний карман, доставая оттуда совсем крохотную золотую шкатулку. Вытащив коробочку, я встал и передал её графу де Сильва. Мерседес тут же вскочила со своего места и, не обращая внимания на гневный взгляд отца, заглянула в открытую им шкатулку.

Там на бархатной тонкой подушечке лежали три больших драгоценных камня. Красный рубин, зелёный изумруд и синий сапфир. Все три камня были прекрасны, как своим видом, так и размерами.

— Это подарок всей вашей семье. Вам, вашей супруге и старшей сестре Мерседес Долорес.

Себастьян де Сильва внимательно рассматривал камни, а были они очень дорогими. Рубин стоил около ста тысяч реалов, сапфир чуть меньше, самым дорогим же был изумруд, и он тянул почти на сто пятьдесят тысяч. Все вместе они стоили больше трёхсот тысяч реалов.

Если до этого чёрные сомнения бурлили в голове графа, как кишечные газы у старика, то сейчас они благополучно испарились. Граф перевёл взгляд на Эрнандо и уже более внимательно стал его осматривать. Опустив взгляд на руки Эрнандо, он заметил великолепный перстень, распространявший вокруг себя магическое свечение. Перстень был очень дорогим.