В объятиях дождя

Она оторвалась от стойки и посмотрела на мой «Кэнон».

– У тебя большая камера, – она побрызгала на себя двумя видами духов, потом взяла карманное зеркальце, покатала губами, поправила мизинцем помаду в уголке рта и добавила: – Ты всегда носишь эту штуку?

– Я редко куда-то выхожу без нее, – признался я и опустил глаза.

– Ха, словно без «Америкэн Экспресс», – сказала она и шлепнула себя по колену, так что волны жира пробежали по ее бедру. – «Америкэн Экспресс», понятно?

Я улыбнулся и снова посмотрел на нее. Эта женщина жила быстро и жестко. Автозаправка была лучшим, чего она могла или хотела добиться для себя.

– Что-то в этом роде.

– Не тяжело ее таскать?

Я немного подумал и прищурил один глаз.

– Пожалуй, это все равно что носить очки. Я просто о ней не думаю.

Женщина снова навалилась на стойку и выдвинула плечи.

– Ты профессиональный фотограф или что-то в этом роде?

У дальнего конца стенда с жевательной резинкой маленький ковбой опустился на пол и сунул в рот еще три шарика жвачки. Обертки рассыпались вокруг него, как снежинки, и его рот был набит так плотно, что с трудом закрывался. Из уголков его рта сочилась розовая слюна.

– По большей части, – ответил я, улыбаясь и стараясь не смотреть на нее. – А в свободное время просто фотографирую для себя.

Женщина кивнула.

– Тогда расскажи об этом. Многие мои клиенты приносят камеры. Большие, маленькие, 35-миллиметровые, цифровые, даже видеокамеры. Золотко, я видела их все, – она указала назад через плечо. – Они устанавливают их на треноге там, в подсобке, – добавила она упершись рукой в бедро и кивая в сторону моего аппарата. – Но это хорошая камера. Сколько она стоит?

Я снял камеру с плеча и протянул ее над стойкой.

– Давай скажем, что тебе придется продать очень много бензина, чтобы купить такую. Вот, посмотри сама.

Женщина наклонила голову и слегка закатила глаза.

– Дорогой, ты же понимаешь, что я тут не топливом торгую. Кроме того, я не знаю, что мне делать с фотокамерой в руках. Я всегда нахожусь по другую сторону от нее.

– Как угодно. – Я закинул камеру на плечо и взял с полки булочку с корицей.

Когда ее рука рефлекторно потянулась к засаленным ключам от кассового аппарата, маленький мальчик выскользнул из-за стенда со жвачкой и на цыпочках подкрался ко мне сзади. Женщина посмотрела на меня, удержала мой взгляд и глазами показала на мальчика. Наблюдая за ним краешком глаза, я прошептал ей:

– Когда-то я тоже был любопытным.

Она улыбнулась и немного расслабилась. Я поставил на стойку так и не выпитый кофе, консервированные бобы и булочку с корицей и сказал:

– Все это плюс заправка.

Женщина вытянула шею, наблюдая за тем, как мальчик медленно тянет руку к спусковой кнопке моей камеры. Я смотрел на нее и заметил, что духи еще не высохли в средней складке ее тройного подбородка.

Мы стояли в молчании, но я слышал знакомый голос, говоривший: Слушай, дитя, это Божья маленькая девочка, пусть и со всем багажом, поэтому не суди по внешности. Богу все равно, как она выглядит. Он примет ее и нас в любом виде. Как ту женщину у колодца[15]. Так что замени свои линзы и начни видеть ее такой, как сказано.

Да, мэм, – я кивнул, прислушиваясь к себе. Хотя мисс Элла умерла пять лет назад, она всегда находилась где-то недалеко.

При установке на высокоскоростной режим привод камеры EOS-1V обеспечивает съемку со скоростью десять кадров в секунду. Притом что я никогда не отключал свою камеру, когда мальчик стиснул зубы и нажал на спусковую кнопку с таким видом, будто запускал ракету, она отщелкала половину ролика «Кодахрома» чуть более чем за одну секунду.

Быстрые щелчки испугали маленького ковбоя, и он отдернул руку, как будто только что выдавил кишки своей ручной лягушке. Я медленно опустился на корточки и заглянул ему в лицо, заляпанное жвачкой и липкой слюной; абсолютный страх, смешанный с полным восторгом. Я взял камеру и поманил мальчика к себе.

– Ну, ладно, – прошептал я. – Раз уж мы начали, нужно закончить этот ролик. Теперь держи палец на кнопке еще две секунды. Скажи про себя: «Раз, два, Миссисипи». – Я протянул ему камеру. – Давай. Так же, как в прошлый раз, только жми дольше и считай.

Мальчик не мог говорить, даже если бы захотел. Розовая полупережеванная жвачка выпирала из щелей между его зубами, и он мог лишь пытаться удержать ее во рту. Осознав свою волнующую задачу, он лишь кивнул и неразборчиво пробормотал «Да-ср». Он медленно поднял руку и положил палец на камеру, словно читая шрифт Брайля. Когда он нашел кнопку спуска, его глаза зажглись восторгом первооткрывателя.

Он нажал кнопку.

Тридцать шесть превосходных кадров за 3,6 секунды. Мотор остановился, потом включилась автоматическая перемотка, и мальчик снова отпрянул, поспешно засунув руки в карманы и согнувшись, как будто я мог ударить его.