В объятиях Снежной Королевы

— Юрий Борисович, здравствуйте! Извините за недоразумение.

— Ну, почему же недоразумение, — крепко, прямо-таки дружески пожал он протянутую Кайратом руку. — У серьёзной компании должна быть серьёзная защита. Уважаю людей, относящихся к своим обязанностям ответственно.

Кайрат направил его рукой в сторону лифта, и этот подтянутый, седовласый и очень располагающий к себе мужчина прошёл в кабину в компании двух молчаливых сопровождающих.

— Вижу вы не понимаете по какому поводу я у вас? — спросил он, входя в кабинет.

— Даже не догадываюсь, — признался Кайрат. — Чай, кофе?

— Ничего не надо, — остановил он его рукой. — Я не на долго.

Данка робко кивнула: «Здравствуйте!» и хотела выскочить за дверь, но мэр и её остановил:

— Нет, нет, я не на долго. Я, правда, по глубоко личному вопросу, — он вопросительно посмотрел на Кайрата, не возражает ли он против присутствия девушки.

— Моя сестра, Дана, — представил её Кайрат.

— Правда? — обрадовался мэр. — Тогда тем более не уходите.

Он ощупал себя по карманам и извлёк телефон.

— Хочу тебе кое-что показать.

Он потыкал по кнопкам и повернул экран так, чтобы он был виден Кайрату. На дисплее смартфона воспроизводилось то самое видео с «Беладжо», где парень подставил свою машину под удар BMW. Мэр остановил ролик в тот самый момент, когда машины столкнулись.

— Знаешь, кто это? — он ткнул пальцем в собачку.

Под его серьёзным взглядом Кайрат отрицательно покачал головой.

— Это Моська, моя собака. А это, — он показал на девчонку в капюшоне, — Анька, моя дочь. Моя единственная дочь.

В его глазах заблестели слёзы. Он небрежно вытер их рукой.

— Не могу смотреть это без слёз. Ты ей жизнь спас, — его голос дрогнул.

— Я…, — пытался сказать что-нибудь Кайрат, хотя честно не знал что.

— Знаю, знаю, что ты хочешь сказать, — перебил его мэр. — Будь на её месте любая другая бестолковая дурочка, ты бы и её защитил.

Вот на счёт «бестолковой дурочки» Кайрат был с ним полностью согласен.

— Только это оказалась именно моя. Ты позволишь?

Он раскинул руки, чтобы потом обнять Кайрата сердечно и крепко.

— Спасибо тебе, сынок!

— Я даже не знаю, что и ответить, — признался Кайрат, когда мэр его отпустил.

— А ничего и не говори. Я теперь твой должник, а ты желанный гость в нашем доме. Так что прошу вас с сестрой, — он повернулся в сторону девушки, — оказать нам такую честь, отобедать с нами. Моя жена ждёт не дождётся тебе в ножки упасть.

— Что вы такое говорите? — возмутился Кайрат. — Какие ножки. Любой бы так поступил на моём месте.

— Любой, не любой, а я своё слово держу. Давай-ка номер скажи, — он поднял к глазам так и зажатый в руке телефон. — Договоримся.

Кайрат продиктовал цифры и почувствовал, как на ляжке завибрировал его аппарат.

— Не провожай! — мэр отправился к выходу и приложил руку к груди, прощаясь. — Дана, буду рад видеть вас снова.

— Кайрат, что это было? — спросила ошарашенная Данка, когда дверь за ним закрылась.

— Ущипни меня, я наверно сплю. Ай! — он схватился за спину. — Ну, не так же сильно.

— Это тебе за сломанный стол!

Подписание документов было быстрым и безболезненным. Данка поставила свою закорючку, нотариус свою — на том и разошлись. Один экземпляр документов Кайрат заставил её забрать с собой и наказал хранить в надёжном месте, хотя точно знал, что она их тупо бросит в ящик письменного стола.

Эта её связь с Савойским его несколько обескуражила — такого шага от Савойского он не ожидал, хотя разве это был шаг? Так, слабый пук в его сторону. Сам Савойский его мало взволновал, а вот его мать… С Дианой творилось что-то неладное.

Она была безрадостна, скучна и безжизненна как пустыня. Вроде воспряла духом, но после ссоры с сыном сникла совсем.

Кайрат просидел с ней весь вечер в ожидании пьяных откровений, но она напивалась молча, закидывая в себя водку как горькое лекарство, и только вторая бутылка погасила в ней ту жгучую тоску, что она заливала.

Он оставил её, уснувшую в гостиной, накрыв пледом, и на следующий день нашёл её на том же диване с тем же пледом в ногах. Немытая, нечёсаная, она сидела в комнате с задвинутыми шторами и всё с такой же мрачной решимостью глушила свою депрессию алкоголем.

— Он не пришёл ночевать, — сообщила она вместо приветствия.

— Ты всё равно была в отключке, — Кайрат бросил свои вещи на кресло и сел рядом. — А он взрослый мальчик.

— Это так странно, — посмотрела на него Диана, словно первый раз увидела. — Ведь вы с ним ровесники, а я воспринимаю его до сих пор ребёнком, а тебя взрослым мужиком. Будешь?

Она плеснула в хрустальный стакан янтарную жидкость, залезла пальцами в ведро со льдом. Кубики его трещали, когда нетвёрдой рукой она протянула стакан Кайрату.

— Спасибо, но нет. Мне ещё весь день работать.

— Трудяга, — делая глоток, сказала она, и это прозвучало презрительно. — Совсем как мой муж. Тот тоже всё работал, работал и работал.

— Буду считать это комплиментом.

Он посмотрел на ополовиненную бутылку бурбона — день едва перевалил за полдень.

— Считай это авансом. Тебе ещё далеко до моего мужа, но ты на верном пути. Что тебе сказал Кайманов?