В объятиях Темного города

Морис получал удовольствие, наблюдая за тем, как меняется выражение лица Арстандра.

— И давно Тайрин стала вашей помощницей?

— Неужели девушка, которой вы преподносите такие дорогие подарки не делится с вами личными новостями? — с трудом скрыл злорадство.

— Мы с мисс Тархаро не в столь близких отношениях.

— А в каких вы отношениях, господин Шеррер? Как начальник мисс Тархаро должен ли я беспокоиться о ее благополучии?

— Как начальник мисс Тархаро, вам не стоит беспокоится, — усмехнулся Аристандр, раскусив Мориса и его заинтересованность девушкой. — Я намерен жениться на мисс Тархаро.

— Вот как? — Керреро ощутил горечь во рту. — Поэтому вы подарили ей семейную реликвию?

— Да, мистер Керерро. Браслет, передававшийся из поколения в поколение, может быть только у членов нашей семьи.

Морис прищурился, пытаясь понять, сказал ли Шеррер правду. Вполне возможно, это всего лишь фальш, озвученный лишь для того, чтобы устранить соперника, ну, по крайней мере, попытаться. Прежде Шеррер не заводил даже постоянных любовниц, так откуда же появилось вдруг желание жениться? В том, что Тайрин действительно нравилась герцогу, Морис не сомневался, но вот это еще не свидетельствовало о серьезных намерениях со стороны Аристандра.

— Не считаете, что поторопились с подобными подарками? Кажется, Тайрин не в курсе ваших намерений, — хмыкнул начальник Тайного сыска.

— Нет, не в курсе, — не моргнув и глазом, согласился Шеррер. — Ей нужно время привыкнуть ко мне.

— Отчего такая спешка с браслетом? — все становилось еще более запутанным, чем предполагал Морис.

— Этот символ, которым вы интересуетесь, Мистер Керерро, — сделал паузу хозяин особняка. — Он защищает хозяина предмета на котором изображен. И я хотел защитить Тай.

— От кого?

— От убийцы.

— Почему вы пытаетесь меня запутать? — прищурился Морис. — Этот оккультный знак не защищает, а скрывает истину. И вот вопрос: от кого же вы хотели скрыть мисс Тархаро? Или от чего?

— Это неважно, — равнодушно ответил Аристандр. — Главное, что она приняла подарок. Видимо, вас больше всего нервирует именно этот момент.

Глядя в глаза соперника, Морис до хруста сжал кулаки. Появилось непреодолимое желание врезать по этой холеной роже. Но он сдержался, понимая, что тот намеренно его провоцирует. Да и марать об него руки не хотелось.

— А с чего вы взяли, что в убийствах замешано колдовство? — усмехнувшись, поинтересовался Шеррер, умело уведя разговор в другое русло. — Только не говорите, господин Керреро, что, как и все в этом городе, тоже страдаете суеверием. Как-то несолидно для начальника Тайного сыска верить в городские легенды.

— Что за игру вы затеяли, Шеррер? — прищурившись, ответил Морис. — Вы прекрасно знаете, что Тенион хранит свои мрачные тайны, заставляющие горожан лишний раз не покидать дома после захода солнца. Мисс Тархаро здесь недавно, но и она чувствует опасность, таящуюся в темных переулках.

— Все ваши легенды из области невероятного, — поморщился Аристандр и, скрестив ноги, сложил пальцы домиком. — Но спорить не буду. Просто смысла не вижу. Если вы закончили, то прошу покинуть мой дом. К сожалению, у меня еще много запланированных на сегодня дел, которые не терпят отлагательств.

Окинув Шеррера презрительным взглядом, Морис направился к выходу. Герцог его раздражал, и начальник Тайного сыска понимал, что до того, как терпение лопнет, осталось совсем немного. Также Керреро понимал, что он просто тратит здесь драгоценное время, потому что Аристандр все равно ничего не расскажет. Но, не дойдя до порога, он все же обернулся.

— Вы что-то знаете об убийствах, — холодно произнес Керреро. — И скоро я выясню, что вы скрываете. Не дай бог вам оказаться замешанным в преступлениях, господин Шеррер. Иначе я с искренним удовольствием отправлю вас на плаху. Поверьте, тогда вам не поможет богатство и высокое происхождение.

* * *

Проснувшись, выглянула в окно. Сегодня день был таким же солнечным, как и вчера. Пикник мне понравился, я отлично провела время с братом и удостоверилась, что с одноклассниками у него потихоньку налаживаются отношения. На сердце немного отлегло, когда я наблюдала за их совместной игрой в мяч. В это время мне пришлось развлекать трех пожилых дам — родственниц других учеников, которые тоже присоединились к пикнику. Они расспрашивали о нашей семье, делились сплетнями и сыпали советами. В какой-то момент поймала себя на том, что натянутая на лицо вежливая улыбка начала меня немного раздражать. Все-таки не привыкла я к лести и фальши, хоть и понимала, что такой навык необходим. Но я выдержала это испытание с честью и осталась довольна проведенным в парке временем, даже не смотря на рассказанную господином Бонсоном страшную легенду.

Самому же учителю я очень сочувствовала. Из его слов мне стало понятно, что его жена погибла, но расспрашивать о случившемся было бы нетактично с моей стороны, даже жестоко. Впрочем, я надеялась, что однажды из его глаз исчезнет печаль, и он снова сможет найти счастье.