В одно касание

Джейми выжидающе смотрит на меня.

– Скорее всего, я получу должность, – сообщаю я льду в своем бокале.

– Ты так говоришь, будто это что-то плохое.

Я сжимаю губы, шумно вздыхаю и ничего не отвечаю, потому что понятия не имею, что сказать. Я чувствую, будто это что-то плохое.

– Пташка.

От глыбы моего самообладания отваливается еще один кусок, и лучше бы он меня так не называл, потому что мне слишком приятно. Я не могу притворяться, когда он так меня называет.

Он качает головой.

– Ты не хочешь эту работу. Признайся, Пиппа.

– Ладно! – взрываюсь я, и от возбуждения меня почти тошнит. – Не хочу я эту работу. Родители говорят, что она надежная, но… – Я закусываю нижнюю губу. Я хочу сказать что-то очень глупое.

У Джейми загораются глаза.

– Надежная – это скучно.

Я удивленно выдыхаю.

– Точно!

Он очень долго изучает мое лицо, а потом его выражение смягчается.

– Хорошо.

– Хорошо? – Я подаюсь вперед и ошалело на него смотрю. – Ты меня слушаешь? Это катастрофа, Джейми!

Он не отрываясь смотрит мне в лицо.

– Это не катастрофа.

Все, ради чего так трудились мои родители, – на помойку. Вся их усердная экономия ради того, чтобы я смогла поступить в университет, все их светлые надежды и мечты – на помойку. Я представляю, как мама ведет очередной балетный класс: живое напоминание о профессиональной неудаче.

Поражение – это страшно, как-то сказала она.

Джейми наклоняется ко мне и заглядывает в глаза. Мне отчаянно хочется забраться к нему на колени, прижаться, словно маленькой коале, зарыться носом в его рубашку и вдохнуть его. Это единственное, что сейчас мне поможет.

– А как же музыка? – тихо спрашивает он.

– Какая еще музыка?! – Сердце колотится в груди, и даже произносить эти слова тяжело. Они звучат неискренне. Они звучат жестоко, и я будто предаю себя, хотя это глупость, ведь на самом деле музыка никогда не рассматривалась как вариант.

Тебе это не дано, сказал мне Зак.

На меня накатывает злость, и я сжимаю кулаки. А вдруг дано? Желание взять свою жизнь под контроль, перестать быть девчонкой, с которой что-то просто случается, берет меня за горло и сжимает.

– В тебе есть драйв, Пиппа. – В его голосе звучит нотка горечи, и он пристально приглядывается ко мне. – Ты чертовски талантлива, и единственный человек, который этого не видит, – ты сама.

Я закатываю глаза с печальным смехом.

– Зак тоже этого не видел.

– Видел, – выплевывает Джейми. – Он точно видел.

Мир вокруг растворяется, когда наши взгляды встречаются. В его глубоких зеленых глазах я вижу все: вижу, что он хочет для меня лучшего, что ему отвратительно, как поступил со мной Зак, и что его злит могущественное, но равнодушное давление моих родителей.

– А как же родители?

Его челюсти сжимаются, как будто от обиды.

– А как же ты?

Я на секунду закрываю глаза. Я представляю их разочарование и чувствую, как разрываюсь на части.

– Это их убьет.

Его сосредоточенный, яростный взгляд мечет искры. То же выражение я видела на записях игр, во время крупных планов, в самые напряженные моменты.

– Они тебя любят, и они смирятся. – Это звучит почти как угроза, как будто он собирается лично удостовериться, что все так и будет. Мое сердце бьется сильнее. – Знаешь, сколько людей говорили мне, что ничего не выйдет? – Его брови сурово хмурятся. – Просто спроси Оуэнса, или Миллера, или любого другого спортсмена. Любой, кто отваживается на что-то смелое, сталкивается со скептиками. Просто забей на их слова. Единственное важное мнение – твое.

– Твое мнение тоже для меня важно, – честно говорю я.

У него раздуваются ноздри.

– Ну, я считаю, что у тебя получится, так почему бы не послушать меня?

Мне хочется ему верить. И мне тоже кажется, что у меня есть шанс. Хоть я и не уверена, что смогу пережить крушение своих грез, но все же крошечная, упрямая частичка меня не хочет от них отказываться.

Когда Джейми говорит что-то в духе: «я считаю, что у тебя получится», эта частичка поднимает голову. Он с серьезным выражением глядит на меня через стол, и мое сердце сжимается.

Джейми такой добрый. Хотелось бы, чтобы все знали его с этой стороны. Интересно, знала ли его бывшая?

– Что случилось между тобой и Эрин? – мягко спрашиваю я. Это меня совершенно не касается, но мне любопытно. Он говорил, что заводит только мимолетные знакомства, и мне интересно, связано ли это с ней. Должно быть.

Он моргает и отрывает от меня взгляд.

– Ты не обязан рассказывать! – сразу уточняю я. – Это личное.

– Нет, – хмурится он. – Все нормально, но… – Он снова смотрит на меня: то есть по-настоящему смотрит, и в этот момент я чувствую, что между нами что-то есть. – Я хочу рассказать. Я уже давно хотел тебе рассказать, просто не знал как. – Он складывает руки на груди. – Она думала, что забеременела.

Мое сердце замирает.

– Вам было по девятнадцать.

– Ага, – он тяжело сглатывает. – Это был мой первый год в лиге, и ее карьера была на взлете. – Он кидает на меня беглый взгляд. – Она была моделью.

Я молча киваю, никак не выдавая, сколько я ее гуглила.