В одну реку дважды

– Ну, разошлась! Не забыл. А что подругу твою напугал, так сама виновата – говорил, не играй со мной в эти игры, мала ты еще со мной тягаться.

– Ты не ее, ты меня напугал, – тихо сказала я. – Я почему-то решила, что ты нормальный, а ты оказался…

– Кем? – спросил Краснов, приподнимая мой подбородок. – Кем я оказался?

«Вот сейчас он меня поцелует, – подумала я, – а я даже «кыш», сказать не могу»

Мы еще целовались, когда страшный грохот накрыл нас с головой. Краснов упал на землю, закрывая меня своим телом. Что-то с шипением падало вокруг. Я съежилась, ожидая какой-нибудь железяки или кирпича на голову. Краснов приподнялся и рывком поднял меня на ноги. На месте Мерса пылал огненный столб.

– Черт, черт, черт, – оглянулся он и вдруг повлек меня не ко входу в офис, а совсем в другую сторону, на улицу.

Я все оглядывалась на огненное зарево, не в силах представить, что только что там сидели живые люди, а сейчас даже страшно представить… как это – гореть заживо.  Я споткнулась, упала, Краснов поднял меня, потащил дальше, я опять упала.  Чертыхнувшись, он перекинул меня через плечо и потащил через арку. Висеть мешком было очень неудобно, когда Краснов выскочил на улицу, я заколотила его по спине. Тот остановился, спустил меня на землю. Мимо шли прохожие, многие останавливались, с любопытством заглядывая во двор.

– Куда мы? – спросила я, прижимаясь к нему. – У тебя кровь на лбу.

– Ерунда, осколком зацепило. Валить надо отсюда, – сказал Краснов, доставая телефон. – Здесь сейчас ментов будет… Нет у меня   сил с ними сегодня разбираться.

– Это единственная причина? – не поверила я.

– А что?

– Да нет, – пожала я плечом, – просто я подумала, что машины так просто не взрываются. Кто-то из твоих «друзей» хотел тебя на тот свет спровадить. Радуются сейчас, небось, а ты их обломать хочешь, мол, жив, здоров, чего и вам желаю. А может они где-то рядом сейчас, пока твои бойцы приедут, они нас уже того…

Краснов спрятал телефон, оглянулся на толпу, которая становилась все больше, вдали уже послышался вой сирены. Заметил:

– Но и здесь торчать – смысла нет.

– Есть место, где можно отсидеться.  Недалеко и никто про него не знает. Ручаюсь. Пойдем. – Я взяла его под руку, и мы неторопливо зашагали по тротуару. Идти, слава богу, действительно было не далеко.

***

– Проходи, – открыла я дверь, – только веди себя прилично, здесь интеллигентные люди живут. – Он хмыкнул и прошелся по комнате.

Я разделась и побежала в ванну, а когда вернулась с аптечкой в руках, он вертел в руках Вилькину фотографию в рамке.

– Понятно, – поставил он ее обратно на полку.

– Только не начинай опять, – взмолилась я.

– Ну, да. Ты опять не соврала, а просто не сказала правду, я помню.

– И где бы ты сейчас прятался? – возразила я. – Так что не надо. Иногда и полезно соврать. Для жизни.

– Ты, все же неисправима. Я начинаю думать, что тебя надо изолировать.

– Садись, – приказала я, – сейчас я тебя сама заизолирую. И приготовься, будет очень больно. Только руки убери – я боюсь.

– Куда? – удивился он, разводя руки в стороны.

– Вот туда. И держи их там подольше, – я открыла пузырек с перекисью.

– Ой-ой, – его руки обхватили мои бедра.

– Отпусти сейчас же, – прикрикнула я, обрабатывая глубокую ссадину на лбу.

– Не могу. Мне же больно. Я должен за что-то держаться, – и он стиснул меня еще крепче.

– Врешь ты все, Краснов, – сказала я, залепляя рану пластырем, – ты не чувствителен к боли – я помню.

– Глупый пучок перьев, – он уткнулся лицом в мою грудь.

Ну, уж это слишком! Я выскользнула и сказала:

– Остынь. Я все равно не верю.

– Во что? – он потрогал пластырь на лбу.

– В то, что ты способен видеть в женщине разумное существо, а не бесплатное приложение к кухне.

– Не такое уж оно и бесплатное, – хмыкнул он.  – Кстати, о кухне. Может, ты что сварганишь, в порядке исключения? Я смирюсь даже с горелой яичницей.

Мы съели яичницу, не горелую, кстати, а очень даже приличную и выпили кофе.

– Значит это тот же дом, где и офис? Только подъезд на другую сторону выходит? – хмыкнул Краснов, осматривая квартиру.

Я подвела его к дальней стене коридора и легонько стукнула по ней.

– Вот твой офис. Прямо здесь за стеной.

– А я-то все думал, куда вы тогда смылись, партизанки.

– Просто стечение обстоятельств, – пожала я плечами. – Это квартира Вилькиной бабушки.

– Черт, – скривился Краснов, – я же сказал всех родственников проверить… Ну устрою я им! Кто там у нас информацией занимается?

Я хихикнула – царь-батюшка гневаться изволит на нерадивых холопьев…

– Смешно? – нахмурился Краснов, подтягивая меня к себе за руку.

– Ага, – кивнула я, – ты похож на раненного бойца – голова обвязана, кровь на рукаве…

Краснов хмыкнул и как-то подозрительно засопел.

– Вот только не надо, – толкнула я его в грудь руками. С таким же успехом я могла толкнуть вагонетку. – У тебя инстинкт, а мне потом раны зализывать…  Хватит, наигралась…

Как ни странно, он тут же от меня отошел, почесал затылок, глянул на часы.

– Ого! Время, однако. Иди спать. Мобильник оставь.