В одну реку дважды

– Насчет кота? – иронично хмыкнул он, приглашая пройти в комнату.

Я с любопытством огляделась. Хорошая добротная квартира в сталинском доме. Высокие потолки, паркет. Массивная солидная мебель. Тяжелые бархатные портьеры. Консервативный у хозяина вкус, отметила я

– Почти, – кивнула я. – С котом все в порядке. Я насчет ошейника. Ваша жена, бывшая, все об ошейнике убивалась. А я его куда-то запихала, еле нашла. А потом, смотрю, а в нем бриллианты, представляете? – развела я руками. Геннадий Андреевич только усмехнулся. – Правда, у меня его отобрали, – продолжала я. – Ой, да вы не представляете, сколько я пережила за это время! Мрак! Один этот ваш Анатолий Васильевич, сколько крови мне попортил. А горячие кавказские парни? Это их бриллианты что ли? Вор у вора дубинку украл, я так понимаю? Да даже не в них дело, – вздохнула я. – Хороший человек из-за ваших дел погиб, вот что жалко. Читайте вот, – протянула я ему письмо Николаева. – Я Сергея Петровича с института знала. У него семья осталась без кормильца. А вы вот живете, наслаждаетесь жизнью. Для чего вам столько денег? Детей нет, собаки и той нет… Умрете, кто о вас хоть одно доброе слово скажет?

– Помолчи, – негромко приказал Геннадий Андреевич, доставая из ящика очки и водружая их на нос. Читал он медленно, задумчиво шевеля седыми бровями. Отложил листы, снял очки, потер переносицу и повернулся ко мне. – Значит, ты уже все поняла, – сказал. Я кивнула. – А чего пришла?

– За тем и пришла, – указала я на письмо. – Сергей Петрович дописать не успел. Так кого он имел в виду?

– Анатолий говорил, что это ты его?

– Ксения, бывшая секретарша. Он про нее что-то такое узнал и бросил. А она хотела его ограбить на прощание.  Вот и столкнулись в офисе.

– Глупо как, – качнул головой Геннадий Андреевич. – Я зла Сергею не хотел. Он, конечно, тут развел сентиментальностей – заставили, выбора не было… Чушь! Выбор всегда есть. У каждого свой, – усмехнулся он жестко. – И вовсе он не ангел был, твой Сергей Петрович. А уж тебя подставил, хуже некуда! Ишь, добренький. Конверт тебе оставил. Он-то мне хотел насолить, а подставил тебя. И что ты теперь делать будешь? – Я пожала плечами. – Конверт уже у Краснова? – Я кивнула. – И ты думаешь, на этом все кончилось?

– Хотелось надеяться.

– И не надейся, – засмеялся он.

– Вы меня убьете? – удивилась я. – За что, простите?

– Я? – засмеялся Геннадий Андреевич.  – Хотел бы, так еще там, у Люси, удавил…

– А чего ж не удавили? – полюбопытствовала я.

– Если б на месяц раньше встретиться довелось, пришлось бы от тебя избавиться, – вздохнул Геннадий Андреевич. – А теперь смысла нет. Мне, во всяком случае. Я, видишь ли, завязать хотел. Мне, как ты заметила, много не надо. Старый я уже. Хотел на покой уйти. Думал, последнюю сделку проведу и уйду. А, сделка сорвалась. Кот пропал, связной из окна выпал. Кто-то нас сдал. Анатолий вбил себе в голову, что вы с Серегой это дело провернули. Вот и решил с тобой   разобраться. Думал, что Сергей, зная, что ты у него, отдаст камушки. Я был против таких методов. Я сторонник мирных переговоров. Но тут ребята с Кавказа приехали на разборку: очень им не понравилось, что их человека здесь замочили. Толя запаниковал и глупостей наделал. Надо ж было это дело каким-то придуркам поручить, потом не придумал ничего лучше, чем Красновских ребят подключить. Глупость, за глупостью, а в результате… – он развел руками. – Подумать только, из-за какого-то идиотского животного рухнуло все…

– Это от большого ума, – вставила я. – Если б вы подумали хорошенько, то сразу бы поняли, что кот у меня случайно оказался. Иначе, какого черта я б объявление в газету давала, а? Вы верите в роковые совпадения?

– В роковые? Теперь да, – кивнул он. – Теперь верю. Только это не совпадение. Это именно рок, фатум.  Не судьба мне была старость среди грядок с морковкой доживать.

– Да ладно. Что уж там… Краснов вовсе не пылает жаждой мести. Я уверяю. Если вы скажете, кто из ваших людей у него в конторе работает…

– Кстати. Он здесь? – перебил меня Геннадий Андреевич. Я кивнула. – Я так и думал. Позови-ка его. А сама иди.  Иди. Дверь не закрывай. Пусть ко мне поднимется. Поговорим.

Я тихонько вышла, не попрощавшись даже.

Краснов стоял возле входа и курил. Рядом стоял Ромашка, нахохлившийся, словно воробей.

– Он хочет с тобой поговорить, – буркнула я, придерживая дверь, не давая ей захлопнуться. – Только… не верю я ему. Больно он смирный, прямо ягненок. С чего бы?

– Посмотрим, – Краснов отшвырнул окурок и взялся за ручку.

Я посмотрела ему вслед, а потом перевела взгляд на Ромашку.

– Ты не боишься, что он его там укокошит? От этого деда всего можно ожидать.

Лифт мы вызывать не стали, поднялись пешком. И только выскочили на площадку, дверь отворилась, показался Краснов.  Увидев нас, он даже не удивился. Просто поманил внутрь. Мы вошли.

– Матильда, ты помнишь, до чего дотрагивалась? – спросил Краснов. Я вздрогнула и вытаращила глаза. – Возьми платок и протри, – велел он.