В огне

– О, да. Кричи, все равно никто не услышит тебя, конфетка. Но я так люблю, когда сопротивляются.

– Отпустите меня.. – Звуки невнятные, потому что теперь я вжата лицом прямо в стол.

– Все будет хорошо, если ты прекратишь вертеться.

– Я сдам вас полиции. Что.. что вы делаете. – Чувствую, как с меня сползает платье и я остаюсь в одном нижнем белье. Пытаюсь вырваться, но рук слишком много, снова хочу орать, но кажется, еще сильнее вывожу из себя этих сумасшедших.

– Сделаешь все сама – не пострадаешь.

Хватка рук ослабла, и я что есть силы, начинаю вырываться и орать.

– Адриаан!!! Эй, кто-нибудь!

Меня снова прижимают к столу. Смех.

– Вы слышали? Она зовет Вестардо.

Они смеются надо мной.

– Сделай все сама, и никто не пострадает.

Глаза жжет, тело скручивает и внутри и снаружи. Меня разворачивают, и я встречаюсь лицом к лицу к одному из мужчин.

– Чего вы хотите?

– Тебя крошка, ты что не поняла? Такое задание.

– Какое к черту задание?!

Он пробирается своей рукой мне между ног, я чувствую отвращение и только. Пока есть возможность набираю в рот побольше слюны и плюю ему в рожу. Мужчина бьет меня по лицу, моя голова отскакивает в сторону и ударяется о стол.

– Не вертись! – Кто-то орет со стороны.

– Эта мразь плюнула в меня. Сейчас ты получишь сука.

35

Рука самого крупного и самого старшего из всех присутствующих, на вид, пробирается ко мне в трусы, я сжимаю ноги, что есть силы и жалко хнычу. Мужчина наматывает мои волосы на свободную руку и дергает на себя, резкий вопль вырывается из моего рта.

– Сладкая девочка. – Он проводит языком по моему лицу, затем пытается засунуть мне его в рот, я все еще пытаюсь вырваться, сопротивляюсь, как могу, хотя силы на исходе. Все внутри меня кричит о том, чтобы я сдалась, ведь нет шансов. Он сильный, слишком сильный и их четверо, я одна, вряд ли кто-то из них мне поможет.

– Я.. я правда не понимаю чего вы хотите. Отпустите.. прошу.

– Отпустите, прошу. – Кто-то передразнивает меня и смеется.

– Она не понимает. Твой друг не рассказал тебе? Ах, да, это запрещено. – Снова смех, противный раздражающий. Я уже почти не вырываюсь, чувствую, как еще одна рука проникает ко мне в бра, я закусываю губу, изо всех сил стараюсь не разреветься. Что здесь происходит? Голова идет кругом.

– Странно, что он сам не пришел.

– Да, он трахает ее каждый день, уверен.

Все голоса сливаются в один, мое лицо снова соприкасается с бильярдным столом, тело почти обмякло, я просто слушаю разговоры, из которых совсем ничего не понимаю и рассматриваю кий лежащий неподалеку от меня. Эти люди говорят об Адриане, о каких-то заданиях, я поверить не могу, что оказалась в подобной ситуации. Моя гордость давно исчезла и не лучшее чувство, которое я приобрела – безразличие. У меня нет сил даже на злость. Не могу уложить в голове одну простую вещь: как Адриан мог поступить так со мной. Это же он привел меня сюда, вырядил как, шлюху и отдал на растерзание псам. Я могла справиться с тем, что он использовал меня на протяжении года, и сейчас, в этом тоже есть моя вина, я ведь сама сдалась, снова отдалась ему. То, что происходит в данную секунду, не имеет никакого объяснения. Я свято верила, что даже Адриан Вестардо не способен на такое. Да, что там, я даже подумать о подобном не могла.

Не кричу, даже больше не сопротивляюсь. Какой теперь в этом смысл?

Когда твердая плоть жестко входит в меня, я вздрагиваю от неприятной боли. Чувство полного отрицания теперь преследует меня. Нет, он не мог. Не мог ведь. Маленькая слезинка щекочет мне нос. Ты сгоришь в аду, Вестардо.

Кто-то прокашливается, женщина, затем я слышу мягкие шаги, и уже приготовившись ко всему, даже не надеюсь на спасение.

– Вытащи свой член из нее, Дрю, пока я не отрубила его.

Знакомый голос, более серьезный, чем я слышала его прежде. Анжелика.

– Не называй имен. И, мать твою, Лика, ты все портишь, исчезни.

– Это не твое имя, а вот ты называешь чужие. Это запрещено, ты знаешь. Оставь девушку.

– Я еще не закончил. Отъебись.

– Ты, что не понял? – Слышу какой-то щелчок, стараюсь немного поднять голову и разглядеть что-то сквозь пелену, застилающую глаза. – А вы что уставились?

– Воу, воу! Успокойся.

– Оставь ее.

Мужчина отстраняется от меня, чувствую некую свободу, если это так можно назвать.

– Одевайся. – Резко говорит Анжелика и бросает мне платье. Я быстро смаргиваю слезы, дрожащими руками натягиваю на себя это подобие одежды, чтобы хоть как-то прикрыться. Хотя кого это теперь волнует?

В руке женщины пистолет, нацеленный прямо на мужчину, который только что трахал меня на глазах у еще троих таких же сумасшедших.

– Ты что серьезно? Это часть задания. – Выплевывает кто-то из них, и пистолет дергается в его сторону.

– Хотите поиграть? Поиграем. Дрю, ты официально нарушил правило. Мы не называем имен, особенно при посторонних.

– Ты здесь не главная. Твой любимчик Вестардо нарушил больше, чем одно правило и эта цыпа была отличным смягчающим подарком.

– Я ваш куратор. Ты исключен. Последнее слово.

– Что ты, нахер, сказала?