Читаем В огнях Майдана полностью

В огнях Майдана

На столе лежала тетрадь, студента КиМУ[2] факультета информационных технологий. Но она была одна. Толстая и гордая, исписанная мелким корявым почерком, больше похожим на врачебный, если бы только не его размер. Она начиналась с гордого названия «Основы программирования», которые переходили в «Мех. Тех», а она в свою очередь в «Высшую Математику». Содержимое удивляло. Если её перевернуть и пролистать с другой стороны, то открывались целые просторы «Экономики» и «Современной истории» сопровождаемые различными иллюстрациями на полях и даже по центру, обходя которые, по её клеткам скакали всё те же маленькие корявые буквы. Плавно перетекающие в старое – доброе письмо под расчёску. Вот он бич современного образования.

Внимание не могла не привлечь одна единственная книга в квартире. Под оглушительным лозунгом «От диктатуры к демократии» красовалась горько известная фамилия: Джин Шарп. Прославившийся как отец всех известных переворотов, автор 198 методов ненасильственных действий, вогнавших не одну страну в кровопролитие, братоубийство и войну. Но это было не самое страшное. В темном углу у изголовья кровати, который затенял большой неуклюжий шкаф, из сумрака маленькими дерзкими глазами с почётного «Красного угла» смотрел портрет Степана Бандеры, обращённый на юго-восток.

Холод пробегал по телу от этих газ. Коля знал не только ту историю, о которой пишут в современных Украинских учебниках, но и истину, о которой как о огромном позоре мечтают забыть многие, ведь свободная Украина Бандеры и Шухевича, просуществовав 17 дней рухнула уже летом 41 словно карточный домик, под Германским ветерком. А то насилие и бесчинство на которое пошли псевдо герои против своего же народа, идеалов и устоев ради этих 17-ти дней «свободы» во Львове забыты, но не всеми. Уже через полтора года в Голиции истребляя население ни кто не разбирался на чьей оно стороне РККА, ОУН-УПА или СС.

Но в этой комнате, в этом скрытом от лучей света Красном угле эта история была забыта. А в праве ли мы, забывая свою историю, наедятся на будущее, открытыми глазами смотреть вперёд ведь ошибки нашего прошлого оставшись позади стали так и не усвоенным уроком.

Чего же хотят те – кто вышел на улицы? Кто их вывел, или это акт доброй народной воли. Но знает ли народ чего он истинно желает, если многие даже в своей жизни определится не могут. Янукович напугается и пойдёт на реформы, и может в стране жить в будущем станет и легче. Но какое мне дело до будущего, я его уже потерял. Да и если я выйду на улицу, поддержав толпу, я погублю свою душу, предам свои принципы, ведь я давал присягу, я сам отдал свой голос тому – кому народ доверил свою страну. Как жить дальше – если я выйду туда? Смотреть издали и осуждать всегда легче – ты всё видишь со стороны. Но попав туда – всё что окружает тебя вскоре станет нормальным, и даже самого мерзкого ты не увидишь у собственного носа.

Ежегодное факельное шествие в честь героя Украины Степана Бандеры.

Коля вновь опустился на кресло, но теперь оно казалась ему уже не таким уютным, комната не такой светлой и гостеприимной, а он сам чужим для самого себя. Мысли уносили его разум далеко от Украины, от времени, от переписанной с прорехами истории, от этой ужасной комнаты, с её ужасным идолом.

Любовь трепещущая в сердце не давала покоя, он чувствовал себя несчастным Тургеневым томившейся по той, которой принадлежала его душа, но ей, как и Виардо, так и не было суждено стать его женой. Очередной прилив чувств не оставлял в этом сомнений, словно цунами сносил все планы с берегов его души. Нет, мы не Иван и Полина, мы больше походим на Лу Соломе и Нитше. А наш союз намного выше и тоньше чем просто роман или близость. Но я не совершу его ошибок, не потребую безграничной преданности не погонюсь за умом и сердцем. Не стану, как и Андерс ранить твою душу ножом в своём сердце, ведь как известно это ни к чему не приведёт.

Я просто буду любить тебя, хранить словно ангела в своём сердце, защищая от дурных мыслей и грязи которой наполнен этот мир. А ты лишь веди, веди меня как путеводная Полярная звезда, как Южный крест. И в этой темноте, под завесой тяжёлых век, эхом отозвался любимый голос. Я люблю тебя, у нашей истории не будет печального конца. Я хотела уйти не ради себя – все что я делаю, лишь для тебя… Их голоса смешались в звук вальса, уносивших их далеко отрывая от Земли. Взявшись за руки, они слились в единое целое, в то… чему не подвластно ни время, ни пространство.