В оккупации. Дневник советского профессора

Вчера по городу был вывешен приказ, подписанный немецким комендантом города. Там говорится о том, что назначается награда в 10 000 рублей (или натурой – водкой или табаком) каждому, кто донесет о запрятанном оружии, о спрятавшихся в городе командирах и красноармейцах, о готовящихся заговорах. Иначе говоря, поощряются доносы. Вероятно, найдутся мерзавцы, которые побегут в комендатуру доносить на людей, прячущих у себя красноармейцев. Если бы Николай Забровский был жив, вероятно, кто-нибудь донес бы и на меня. При желании я мог бы заработать 10 000 рублей, так как мне известно, что по Лермонтовской улице, № 3, в квартире 29 проживает один красноармеец, который прячется у своей невесты. Само собой разумеется, мне даже не приходит мысль донести об этом. Хотелось бы, наоборот, спасти как можно больше красноармейцев, вырвать их из лап немцев, спрятать их у себя. Вероятно, дела немцев не особенно блестящи, если они употребляют подобные способы, чтобы бороться с подпольной большевистской организацией…

Вчера ко мне заходила профессор Краинская-Игнатова. Ее дочь забирают на работу в Германию. Поэтому она хочет всей семьей переехать туда. Она пришла советоваться. Я ей нарисовал положение русских рабов в Германии: голод, побои, издевательства. Я ей сказал, что, если она поедет с мужем, вероятно, она сможет найти себе службу и материально хорошо устроиться, хотя и не по специальности.

– Но, Вера Николаевна, – сказал я ей, – подумайте о том, что будет дальше. Ведь победа Красной армии очевидна. Каково будет положение русских, добровольно переехавших в Германию тогда, когда советские войска вступят в Берлин? А ведь это произойдет, несомненно, через год или полтора.

Краинская скептически улыбалась. Очевидно, она верила в силу немецкого оружия. Из всего, что я ей сказал, она сохранила в памяти лишь одно: это то, что в данное время она сможет неплохо устроиться в Берлине. Ну что же. Пусть едет. Через год или два она будет сильно раскаиваться. Но тогда возврата больше не будет…

К жене пришел один пациент. У него была сильно опухшая щека, и он боялся, что у него перелом нижней челюсти. Выяснилось, что к нему на квартиру явились немцы и хотели забрать у него какие-то вещи. Он заявил, что это незаконно. Тогда один немец ударил его кулаком по лицу…

Послезавтра – пасха. А у нас нет ни денег, ни продуктов. В университете выдали сегодня предпраздничный паек: маленький кусок гнилой колбасы, семечки, хлебину из несъедобного проса и немного пшенной муки. Можно сказать, облагодетельствовали! Подумать только, что мы так голодаем, живя на Украине – стране, где так много хлеба, овощей, фруктов, мяса… Но все это отбирается немцами, а нам предоставляется право лузгать семечки…

25 апреля

Сегодня пасха. Грустно проводим ее: кроме пшена, есть нечего. Вчера я ходил на базар. Вдруг налетели немцы, стали хватать людей и силой впихивать их в грузовики. Хватали покупателей и торговцев. Повезли их рыть окопы. И это в предпраздничный день! Это я видел лично на Сумском базаре. А вот что делалось тем временем на Конном базаре. Немцы оцепили базар и заявили, что уничтожат все товары, если молодые люди и работоспособные граждане не выйдут добровольно. Вышли «добровольно» несколько сот человек. Их увезли на грузовиках. Предпраздничное настроение исчезло и сменилось отчаянием…

Вчера вечером позвонил ко мне один немец. Ему открыла дверь моя жена. Он предъявил ордер от немецкой комендатуры об изъятии «вещей, ранее принадлежавших немцам». Солдат прошел по всем комнатам в поисках немецких вещей, но таковых у нас не оказалось. Однако немец изъявил желание забрать мои сапоги. К счастью, жене удалось доказать ему, что сапоги изношенные и все в заплатах. Немец не взял их. Однако это дало ему повод посоветоваться с женой, где он может достать себе сапоги. Он разыскивает их у населения под видом искания вещей, «ранее принадлежавших немцам». Это очаровательно!

26 апреля

Немцы решили отобрать у населения все то, что им раньше принадлежало, или «вещи и продукты немецкого происхождения». Понимается это задание весьма своеобразно. Например, немецкие солдаты расхаживают по базарам и отбирают у торговцев все то, что им нравится, под предлогом, что это вещь «немецкого происхождения». Пойди докажи обратное! У одной девочки они отобрали конфеты, завернутые в бумажки с немецкой надписью. «Это Германия», – говорят они и отбирают конфеты, хотя мать этой девочки купила их у других немецких солдат. Так же поступают с папиросами, с сахарином под тем предлогом, что эти продукты не изготовляются на Украине. Отбирают все то, что им нравится, будь эта вещь трижды украинского происхождения. Одну девушку, продававшую сахарин, немцы не только ограбили, но и избили. До своего ухода из Харькова немцы грабили, но не в такой степени. Сейчас они ведут себя как звери. Вероятно, они чувствуют, что скоро им придется бежать с Украины и на этот раз – навсегда.