В оковах страсти

— Я очень тебя прошу не распространяться о моих проблемах во всеуслышание, — проворчал Фокс. — Давай выйдем, и я расскажу тебе, как все происходило.

Они вышли на свежий воздух, под высокое, еще усеянное звездами небо.

— Ну, — нетерпеливо спросил Рейнар, — как все прошло?

— Я переспал с ней, но не в том дело. Потом я спросил ее, почему она предупредила Мортимера. Она сказала, что хотела подразнить его. — Фокс покачал головой. — В ее голосе сквозила такая ненависть, что у меня по спине побежали мурашки. Я тоже ненавидел Мортимера, но я мужчина и по природе своей должен быть жестким и мстительным.

— Звучит правдоподобно, — возразил Рейнар. — Если бы она изображала из себя запуганную цыпочку, у тебя скорее бы возникли причины усомниться в ее искренности, тем более что в крепости все знают, что она отнюдь не беспомощная жертва.

Фокс глубоко вздохнул.

— Но это еще не все. После того как я покинул ее, у меня состоялся разговор со смотрителем замка Адамом Фитцером. Он поведал мне жуткую историю. Примерно два года назад Николь родила ребенка.

— Твоего? — справился Рейнар.

— Да, она подтвердила. Но дальше ее слова отличаются от того, что я услышал от Фитцера. Она говорит, что ребенок родился мертвым. Фитцер же утверждает, что ходят слухи, будто она сама задушила его, чтобы досадить Мортимеру и расстроить его планы. Он ведь мечтал иметь наследника и надеялся тем самым узаконить свое право на Вэлмар.

— Слухи, он сказал — слухи, — уточнил Рейнар. — Я сомневаюсь, что женщина способна сотворить такое с собственным ребенком, какую бы сильную ненависть ни питала к его отцу.

— Я тоже склонен придерживаться такой точки зрения, но и это еще не все… — Фокс снова сделал глубокий вдох. — Я был на могиле. Она выглядит голой и заброшенной. Похоже, что она не оплакивает дитя. И сегодня утром, когда я устроил дознание, она сначала сказала, что ребенок родился мертвым, но потом вела себя довольно странно и нервничала, когда я напрямик спросил, не убивала ли она его. Мне кажется, она что-то скрывает.

— Господи, какая жуткая история. Тут есть отчего призадуматься. Ее поведение наводит на размышления.

— Еще на какие.

— Что же ты собираешься делать? — поинтересовался Рейнар.

Фокс растерянно покачал головой.

Глава 7

— Вам нужно, леди, спуститься вниз! Замок жужжит как пчелиный рой. Лорд де Кресси поставил всех с ног на голову!

Николь отошла от окна, когда в ее спальню ворвалась встревоженная Старушка Эмма. Все утро Николь ходила взад-вперед по комнате, обдумывая тактику своего поведения, но так ничего и не придумала. Она не представляла, как держаться со столь непредсказуемым и опасным человеком, женой которого стала. Как сможет она защититься от него сама… и защитить Саймона?

— Леди, вы должны послушать! — верещала Старушка Эмма. — Он устроил настоящий бедлам! Повар, кухарки и судомойки бьются в истерике. Его собственные рыцари ропщут, не стесняясь возмущаться во всеуслышание. И все из-за чего? Он поднял их спозаранку и приказал построиться во дворе в полной боевой выкладке и с оружием на изготовку. Естественно, такого подвоха от него никто не ожидал. У половины солдат после вчерашних возлияний раскалывались головы. Другие ночь напролет развлекались с девками. И конечно, все они спросонок искали способ предстать перед ним хоть немного в форме. Но Фокс, не дав им времени на раскачку, назвал их жалким подобием воинов, позорящих его имя, и бездельниками, каких он еще не видел. Затем он приказал своему рыжеволосому капитану, чтобы он задал им жару, а сам обрушился на нас!

Но Николь не обращала внимания на жалобы служанки. Ее мысли занимала встреча с Фоксом ранним утром. Он интересовался, не убила ли она их ребенка. Как мог он поверить, что она способна на подобное злодейство? Такая мысль ее удручала. Но, может, все было к лучшему. Если он будет считать ребенка мертвым, то перестанет изводить ее многочисленными вопросами.

— Куда только он не совал свой нос! — продолжала Старушка Эмма свою гневную тираду. — На кухне потребовал ключи от кладовых, сказал, что хочет собственными глазами взглянуть на запасы продовольствия, имеющиеся у нас на случай осады. Потом вызвал управляющего и велел принести мерные шесты, чтобы определить количество зерна в закромах и…

— Управляющий! — воскликнула Николь, встрепенувшись, словно только что очнулась от сна. Чем Фокс занимается? Шатается по замку и расспрашивает о ней слуг? Пытается наводить справки о ребенке, которого она родила?

— О да, настроение у него отвратительное, — не унималась Старушка Эмма, помогая Николь закрепить на голове вуаль. — Орал на повара, когда тот поначалу отказался отдать ему ключи от кладовых. Он заставил всех вертеться как ужей под вилами, нашел для каждого занятие и теперь ходит и вопит как безумный, когда ему кажется, что кто-то недостаточно расторопен. Он рвет и мечет как взбеленившийся бык. Он явно не в духе. И все из-за чего? Конечно, из-за вас, миледи.

Николь покачала головой. Какая муха его укусила? Неужели Фокс полагает, что может отыграться на ней, спуская собак на слуг?