В осаде (СИ)

- Например, ты бы никогда не услышал этого имени - Монсегюр. Разве что когда-нибудь, нескоро, прочёл бы о нём в каких-то исторических хрониках. И для нас это было бы лучше.

- Почему?

- Потому что ты знаешь царицу морей, коротко. Такими связями не бросаются.

- Хорошо. - Я согласился, я сник, его любовь была очевидна, она была сильнее моего неприятия судьбы, но я хотел знать, хоть краем, - ради чего всё это? - Скажи, ради чего всё это? Ради чего?

- Не понимай буквально то, что я скажу.

Я ждал, глядя на него.

- Далеко на севере есть страна, она велика и красива. Там полгода цветут деревья и травы, а полгода лежит снег.

- Что такое снег?

- Это как фата, белый дождь, под которым можно стоять веками. Страна эта важна для нас - для нас и вас.

- От неё что-то зависит?

- Уже да.

- Как она называется?

- Тебе этого не надо знать...пока.

- Что там за люди?

- Люди?.. Можно сказать, что пока она безлюдна.

- Хм. Это...как Монсегюр?

- Да. Но с другой судьбой. Эта страна родится, когда падёт Город.

- И ради этой страны...

- Нет. Если бы ты принял предложенное тебе, то - да. Ты выбрал другое.

- Монсегюр?

- Не печалься, Трой. Монсегюр - твой последний город. Других не будет.

- Странно.

- Что странно, Трой?

- Я хотел пытать ваших жён и детей на ваших глазах, пока вы... А теперь...

- Трой. Ты можешь просить о чём угодно. Твои просьбы будут рассмотрены серьёзно, и что возможно, будет сделано.

Да, конечно. Лучше это, чем ничего.

- У меня всего две просьбы.

- Я слушаю.

- Первая - чтобы одна женщина забыла обо мне.

- Твоя девушка о тебе забудет. Вторая?

- Девушка?

- Для тебя она всегда останется девушкой.

-...Хорошо.

- Вторая? - напомнил он.

- Город не должен пасть.

Он вздохнул терпеливо.

- Это невозможно.

- Это возможно.

- Ты хочешь предложить что-то конкретное?

- Да.

- Говори.

- Там, в старом городе, есть могильник. Он не старый ещё, ещё всё живо.

- Что живо?

- То, что там. Чума.

Он молчал, ожидая, что я скажу дальше.

- Сколько вас?

- Что ты хочешь?

- Вы провели незамеченными два десятка людей. Значит, вы можете так же незаметно бросить в колодцы, там, за стеной - там всего лишь девять колодцев, - чуму.

- Это не спасёт город, он погибнет от той же чумы.

- Но это не будет поражение, нас не будут резать и насиловать.

- Не спасётся никто.

- Я готов пойти на это.

-...Трой...тогда Монсегюр минует тебя.

- Почему?

- Там нужны воины, а не жертвы.

- Это важно?

- Только для тебя.

-...Я ненавижу их, ожидающих за стенами минуты нашей агонии, я хочу истребить их...крыс...

- Они не крысы, Трой. Они всего лишь варвары. И Город - их трофей.

- Он ещё не их.

- Да. И чем дольше это продлится, тем лучше. Постарайся, Трой. Твоя услуга не будет забыта. Как мы и обещали, Монсегюр будет твоим последним городом.

Мне было страшно. Последний город - это как последний день. Вот наступает день, и ты знаешь, что он последний. И никто не знает про себя, как он примет этот день - будет ли он, стиснув зубы, смотреть в глаза смерти, или будет кататься по земле, воя молитвы и проклятия. А есть ещё много чего между этим.

- Я...принимаю...Монсегюр.

- Хорошо, Трой. Ты можешь меня всегда найти за базаром, на Втором тупике, мой дом выложен чёрным камнем внизу. Твои люди - в двухстах шагах от дворца. Мне пора.

И он ушёл. Как всё просто - он просто исчез в стене. И я знал, что я тоже так смогу...потом, после Монсегюра.

Авар появился за тенью Авара, вошли мои люди. Они стояли прямо, но прятали глаза.

- Да, - сказал я устало и легко, - они ушли.

- Да, государь. Мы не успели совсем немного.

- Спасибо вам. Забудьте обо всём. И будьте готовы. Вы свободны.

Но они стояли на месте.

- Что-то ещё?

И тогда он отделился. Я предчувствовал его, я чувствовал его давно, и теперь мне было интересно увидеть его, интересно тем, последним интересом приговорённого, желающим увидеть лицо своего палача. Да, он выделялся. Глазницы его были больше и глубже, рот был широк, а нос чуял власть.

- Что-то ещё? - спросил я его.

- Да, государь.

- Что ты хочешь?

- Того же, что и все. Справедливости.

- Справедливость - одна для всех. Завтра ты, так же, как и все, получишь полхлеба и четыре ложки овса для размазни. Или ты хочешь больше?

- Я хочу справедливости. Все хотят справедливости, -

и он оглянулся на остальных.

- Ты хочешь спасти город?

- Да.

- Вот, возьми. Вот посох, вот корона. Вот - трон. Это всё твоё. Бери, бери.