В осколках тумана

В кармане вибрирует мобильный телефон. Я одна. Дэвид ушел несколько часов назад. Отчужденный и встревоженный. Ничего странного — после вчерашнего инцидента. Я просила его остаться, но он захотел проверить, в каком состоянии дом. Уступив моим уговорам, Дэвид пообещал позвонить в полицию, если ситуация усугубится. Когда он вернется, неизвестно.

Посмотрев на часы, достаю телефон. Хорошо, что Марри скоро привезет детей. Может, пригласить его выпить с нами чаю? Мне не помешает компания.

На экране сообщение о восьми пропущенных звонках.

— Алло.

— Джулия! Господи, Джулия! Флора пропала! Я не знаю, что делать, Джулия! — истерично кричит Марри. Слова рассыпаются у меня в голове миллионами осколков.

— Пропала? Что это значит — пропала? Марри! — Крик исходит из самой глубины тела. Я сгусток боли. — Флора же с тобой! С ней все в порядке, да?

— Нет. Джулия! Флора пропала. Исчезла с катера. Ее нет. Нигде. Флоры нигде нет.

— Марри, заткнись. — Разумеется, это какая-то ошибка. У меня так трясутся руки, что я едва удерживаю телефон у уха. — Ты где?

— Мы на лодке. Поплыли на небольшую прогулку. Пришвартовались. Я пошел за продуктами, а когда вернулся, она уже исчезла. — В трубке слышится то ли тяжелое дыхание, то ли ветер.

— Звони в полицию. Я сейчас приеду. Вы где? Где Алекс? Он в порядке?

— Я уже позвонил. — Теперь он говорит таким тоном, будто у него все под контролем. — Алекс в порядке. Он тут, рядом. Хочешь с ним поговорить?

— Да! Давай его сюда.

Я вслушиваюсь в дрожащий голос сына. Алекс храбрится, но слезы все равно прорываются.

— Мы сидели в каюте, ждали папу, а потом Флора пропала.

— Господи! Может, она упала в воду? — Хватаю со стола ключи и выхожу, не прекращая разговор. — А ты где, Алекс? Где лодка? Вы далеко уплыли?

— Не знаю. Это я виноват. Я хочу, чтобы Флора вернулась.

Сын заходится в плаче, и Марри забирает у него трубку. Машина пыхтит на второй скорости, потому что я боюсь выпустить из рук телефон.

— Джулия, поезжай к Литл-Стретфорд. Потом до конца Мэйн-стрит. Езжай по дороге у болота, пока не доберешься до реки. Потом переедешь через железнодорожные пути. И сразу сворачивай к реке. Быстрее, Джулия, быстрее.

— Почему… что? — Я не могу говорить. — Что ты там делаешь Марри? Где Флора? Найди ее! Я заберу детей. С тобой их нельзя оставлять! — Я кричу, не обращая внимания, что в трубке уже раздаются короткие гудки. — Скажи Флоре, чтобы она собрала вещи! Успокой Алекса! Найди Флору… Марри, мне нужны мои дети!

Через десять минут я с бешеной скоростью пролетаю по Литл-Стретфорду. К счастью, скорость у машины куда больше, чем у неповоротливого корыта Марри.

— Господи, пусть с ней ничего не случится!

Я следую указаниям Марри. Мимо мелькают коттеджи, деревенский паб.

— За железнодорожными путями, — произношу я. — Это ошибка. Этого не может быть. — Из груди рвется рыдание. — Пожалуйста, пусть кто-нибудь скажет, что это шутка или Марри сошел с ума. Может, он пьян? — Меня накрывает облегчение. — Ну конечно, напился и не видит, что она спит, свернувшись под одеялом. — Я колочу по рулю и раскачиваюсь взад-вперед, подгоняя машину.

Автомобиль съезжает на второстепенную дорогу, впереди показывается железнодорожный переезд. Я проскакиваю через рельсы и почти втыкаюсь в ворота, перегораживающие уходящий к реке проселок. Оставив фары включенными, выскакиваю из машины и бегу к воде — к просвету за черными деревьями.

— Марри! Марри, где ты?

Я снова и снова выкрикиваю его имя, пока у меня не начинает жечь в горле.

— Здесь, я здесь!

В темноте мелькает луч от фонарика. Я пробираюсь сквозь высокую мокрую траву и оказываюсь на берегу. На лодке Марри горит свет, и желтое сияние согревает меня обещанием, что Флора обязательно найдется. Трава у реки примята — миллион пропитанных паникой шагов.

— Ты ее нашел? Как она? — У меня так пересохло во рту, что я едва могу говорить. Я задыхаюсь.

— Нет. Она не вернулась.

Луч света мечется во все стороны.

— Марри, Марри!

В этот момент я его ненавижу. Еще и за то, что всегда бросалась к нему в случае неприятностей. Руки Марри подхватывают меня, когда я оседаю на землю.

— Черт, черт! Ты искал ее на берегу? В воде смотрел? — Я вглядываюсь в черноту проклятой речушки. — Я же просила тебя не брать детей на лодку! Она могла утонуть. Когда она пропала?

Такое чувство, будто меня сейчас разорвет на части, воздух распирает легкие. Господи, где же она. Я сделаю все, абсолютно все, если надо, пробегу тысячу миль, пусть только Флора отыщется живой и невредимой. Она в любую минуту может вернуться на катер, она просто разозлилась на отца и сбежала. Я снова и снова повторяю это себе.

— От шести до восьми. Плюс-минус полчаса. — Лицо Марри налилось кровью.

На часах без пятнадцати девять.

— А где полиция? Ты им звонил? — Тут до меня доходит. — Почему ты не знаешь, когда именно она ушла? Где ты был, черт побери? — Что тут спрашивать. Напился и заснул. Пытаюсь учуять в его дыхании запах алкоголя. — Ты сказал, что ходил за едой? А где была Флора, когда вы готовили?