В открытое небо

После качания на волнах политических переговоров, резоны которых всегда скрыты глубоко под землей, перед реализацией трансатлантического проекта компании «Аэропосталь», которую месяцами блокировали и чинили препятствия, двери вдруг распахнулись настежь. С необычайной легкостью подписывают разрешения и предоставляют необходимые для подготовки деньги. И одобрен план полета, который должен соединить Европу и Южную Америку, с использованием линии Франция – Сенегал – Натал как маршрута, позволяющего пересечь Атлантический океан по самому краткому пути.

Через несколько недель «Арк-ан-Сьель» уже рычит в небе двумя тысячами лошадиных сил своих моторов. Это его первый пробный полет над Атлантикой – с почтой на борту и Кузине собственной персоной в качестве пассажира. Его было абсолютно невозможно убедить в том, что он добавляет лишний вес, и Мермоз наконец сдался, согласившись на весь груз: почту и конструктора. Как ни крути, а он отец этого летающего создания. Если их беспосадочный перелет увенчается успехом, то перед ними откроется дверь, закрыть которую будет уже невозможно. Он столько лет ждал этого полета, что, оторвавшись от полосы, чувствует себя так же спокойно, как если бы шел на веслах по воде Эль-Тигре.

На доске приборов – тысяча семьсот двадцать оборотов. Все отлично. Мермоз поднимает глаза, смотрит вперед – в нескольких сотнях метров выше них неимоверных размеров шар движется в том же направлении, но гораздо медленнее. Он поднимает вверх обе руки, и его крик перекрывает грохот трех двигателей:

– Ауф-Видерзеен, квадратноголовые!

Его экипаж крутит головами, в том числе Коллено, которого он взял с собой механиком для первого перелета по маршруту Европа – Америка на «Арк-ан-Сьель». Выглядывают в иллюминаторы и видят, как сначала догоняют, а потом и оставляют за хвостом цеппелин «Люфтганзы», которая вознамерилась потеснить их на линии в Южную Америку.

Конструктор со своего места пытается докричаться до пилота, чтобы спросить, доводилось ли ему пилотировать дирижабль.

– И вы называете это «пилотировать», Кузине? Это ж как трактор водить!

Через четырнадцать часов после вылета из Сен-Луи-дю-Сенегал они благополучно приземляются в Натале.

Мермоз доволен, но празднования и поздравления ему не нужны. Когда на летном поле появляется начальник аэродрома с оркестром, он машет руками, стараясь заставить умолкнуть этот сверчковый концерт.

– Мне не нужны музыканты, мне нужны механики! Мы еще ничего не сделали. Завтра нам в Буэнос-Айрес с почтой лететь.

На следующий день в Буэнос-Айресе встреча не менее помпезная: аэродром кишит людьми и целая туча репортеров и фотографов ждут прибытия самолета.

Серьезное выражение лица и озабоченность пилота в этом первом испытательном полете оказываются не безосновательными. В Натале, откуда был запланирован обратный вылет с почтовым грузом в Европу, «Арк-ан-Сьель» слишком долго катится, не взлетая, выкатывается за полосу, и одно колесо увязает. Когда землю вокруг разрыли, стало ясно, что там полным-полно подземных муравейников, почва слишком рыхлая. С четвертью объема бака вылететь в Буэнос-Айрес им бы удалось, но с девятью тысячами литров бензина при общем весе в пятнадцать тысяч четыреста килограммов этот трехмоторник, столь надежный в полете, на земле всего лишь махина, которой требуется взлетно-посадочная полоса, способная его выдержать. «Арк-ан-Сьель», словно кит на мели, остается в Натале на несколько недель, пока полосу не приведут в надлежащее состояние.

Кое-какие газеты пишут о провале трансатлантической линии, и Мермоз приходит в бешенство. Именно те, кто превозносил до небес пробный полет, цель которого – как раз обнаружить подобного рода недостатки и исправить их, теперь вешают на него всех собак и рисуют безжалостные карикатуры: он сидит не в самолете, а в гигантской улитке. И все это угрожает запугать и повернуть вспять переменчивую волю политиков.

Чтобы отвлечься во время вынужденного простоя, он со всей страстью занимается спортом. Снова уминает тортильи из шести яиц. Снова громко хохочет по ночам в квартале Рибейра, где сколько угодно рома и женщин цвета рома. Он опять в Бразилии – там, где встретил Жильберту, но ему кажется, что с тех пор утекло слишком много воды. Иногда у Мермоза голова идет кругом от собственной жизни, от поездки в поезде, несущемся с такой скоростью, что взглянешь в окно – а все уж позади.

Почта задержалась на месяцы. Тот самый провал, которого ждали многие, чтобы закрыть ему путь.

Вернувшись на аэродром Сенегала после перелета с заглохшим над океаном мотором, что сильно трепало нервы всем членам экипажа до самого конца полета, и едва ступив ногой на полосу, он получает сообщение: компании «Аэропосталь» больше нет. Правительство распорядилось о слиянии нескольких компаний: «Эр Орьан», «Фарман», «Эр Уньон», СИДНА и «Аэропосталь». Объединенная новая компания, единственная и под контролем государства, получила имя «Эр Франс».