В ожидании дождя (СИ)

Я пыталась подняться. Тянула руки. Желала приблизиться. Но сильный удар с ноги, по моему лицу, не дал этого сделать. Кровь брызнула полукругом, и на какое-то время, я отключилась от реальности. Лишь издалека, через толщу воды, доносились крики и звериное рычание.

Когда я смогла разлепить глаза и немного приподнять корпус, я увидела, как мой медведь лютует. Он расшвыривал людей, как кегли, своей мощной силой. Кого-то он отбросил в долгий полет лапой, а кого-то, схватив пастью за голову, швырнул об стену. Он дрался за меня или за свою свободу?

— Это невозможно, — кричал кто-то- Проклятые не могут преодолеть запрет магистра. Как он сопротивляется?

Еще кому-то не повезло, попасть под лапу злого мишки. Моя голова кружилась от увиденного, но я не могла отвести глаз от этого ужаса. Медведь был неузнаваем. Его глаза горели яростью, а его движения были быстрыми и точными. Он не был тем созданием, которое я знала. Он был чем-то большим, чем-то мощнее. Он был свободен, и это пугало меня.

Людишки в балахонах, которые должны были читать заклинание, оказались не готовы к ответным действиям. Они не знали, что можно противопоставить силе огромного зверя. Зато сам зверь знал. Он не щадил никого, расчистив проход до меня, и встал надо мной, громко зарычав.

В тот момент мне показалось, что мы победили и теперь свободны. Но вдруг раздался свист, и пять виверн бросились на моего защитника. Они были одинаковы по размерам и силам, но ящериц было больше. Они давили числом, хватали зубами и рвали когтями.

Я же, как мышь, лежала на земле, не в силах пошевелиться. Меня сковал очередной приступ страха. Теперь я боялась не только за него, но и за себя. Меня тут просто раздавят!

Медведь яростно сражался, но его усилия казались тщетными против этого свирепого натиска. Я видела, как его мощные лапы пытались оттолкнуть врагов, как он рычал и бросался в атаку, но виверны были неумолимы. Каждый их удар заставлял его колени подгибаться, и я чувствовала, как отчаяние заполняет меня.

Встав на четвереньки, я старалась уклоняться от буйства мифических существ. Мой медведь, прикрывая меня, действовал с невероятной храбростью, но я понимала, что он не может сражаться в полную силу. Он использовал себя как щит, защищая меня от зубов и когтей недодраконов. Но стоило мне выбраться из-под его защиты и встать в полный рост, как меня отбросило ударом хвоста, и я больно ударилась спиной о стену амбара.

— Мама! — крик Рады прорезал ночную мглу, и в этот момент я почувствовала, как сердце сжалось от страха.

— Стой там! Не подходи! — закричала я, осознавая свою глупость. Как же я могла так рисковать? Она дороже всего на свете. Почему я бросилась на амбразуру ради другого? Что за чертовщина двигала мной в этот момент?

— Мама, я сейчас! — снова её крик, и сердце пропустило удар, как будто предчувствуя беду.

— Я сказала нет! Спрячься! — но было слишком поздно. Я увидела, как худенькое тельце, покрытое старым и истертым платьем, босиком мчится ко мне.

Время замедлилось, и в голове пронеслись мысли о том, что я должна защитить её любой ценой. Я не могла позволить, чтобы она оказалась в опасности из-за моей безрассудности. Я снова попыталась встать, игнорируя боль в спине, и бросилась к ней, чтобы перехватить её, но виверны всё ещё кружили вокруг, готовые нанести удар.

— Рада, вернись! — закричала я, но её решимость была сильнее страха. Она не собиралась оставаться в стороне.

И в момент, когда я готова была бежать к ней со всех ног, увидела как над моим ребенком раскрывается зловещая пасть рептилии.

— Рада! Нет! Сзади! — я бежала, но уже понимала что не успеваю. Она умрет у меня на глазах по моей вине. Это я во всем виновата. Это я. Все я.

Я видела, как дочь обернулась посмотреть, что там. Видела, как расширились в страхе ее глаза. А потом меня откинуло снова на стену, силой воздушной волны.

Этот удар, выбил весь воздух из легких, но я не позволяла себе отключиться и снова и снова, делала попытки подняться.

Пока воздушные волны, расходились одна за другой. Рашвыривая всех, кого касались. Вокруг творился настоящий кошмар. Крики. Вопли. Рычания. Все смешалось в какофонию звуков. Хрупкие строения трещали и ломались. А в центре всего этого хаоса, стояла моя дочь. А в центре всего этого хаоса, стояла моя дочь.

Это от нее расходились волны. Как от камня, брошенного в воду. И чем дальше, тем разрушительнее являлись последствия столкновения с ними. Это продолжалось минуту или вечность, было не ясно. Но стоило хрупкому тельцу упасть на землю, как все прекратилось.

Я бежала к Раде, спотыкаясь и падая. Ползла на коленях. Тянулась оказаться рядом, как можно быстрее. А когда наконец, у меня получилось, то поняла, что ребенок без сознания. Но жива. Главное, жива.

Сердце в груди колотилось, как будто хотело вырваться наружу. Я прижала ее к себе, проверяя, что она дышит. Слезы текли по щекам, смешиваясь с пылью и грязью. Я чувствовала, как страх и облегчение переплетаются в моем сердце. Мы были в ужасной ситуации, но она была здесь, рядом, и это было самым важным.