В ожидании дождя (СИ)

Я смотрела на окружение и испытывала настоящий шок. И совершенно не понимала, что нужно делать дальше. Куда бежать? За что хвататься. Наверное, так бы и сидела до первого пришествия, если бы возле меня не «уронили» тело моего начальника. Жирдяй обделался и был без сознания.

«Ключи», — послышалось прямо внутри моей черепной коробки. Ничего не понимаю. Совсем приплыли. Галлюцинации начались.

«КЛЮЧИ» — звук прибавили или на меня орут прямо в моей голове? А потом меня несильно пихнули в плечо, заставив обратить на себя внимание. Медведь поймал мой расфокусированный взгляд, а в голове снова прозвучало:

«Ключи» — и нос Потапыча указал на толстяка.

Я прижала Раду к себе, убедившись, что она в безопасности, и, сконцентрировавшись, поднялась на ноги.

— Ключи. Клю-чи. Угу. Да, да. Поняла. Ключи. А-а, ключи? — произнесла я, аккуратно положив голову Рады, что до этого лежала на моих коленях, на землю. Мгновение колебания, и я кинулась к начальнику, склонившись над ним, начала рыться в карманах. Сердце колотилось от страха и адреналина. И да, я нашла ключи. Точнее, ключ. Один.

Покрутив его и осмотрев со всех сторон, перевела взгляд на мишку, чтобы убедиться в правильности своих выводов. Это ключ от цепей.

— Подвинь шею ближе, — сказала я, протянув руки к замку на шее медведя. Когда тот поддался, вставила и провернула ключ. Кандалы, со звонким «цзинь», упали на землю. Затем пошла очередь лап. Я работала быстро, стараясь не отвлекаться на окружающий хаос, который продолжал бушевать вокруг.

Как только я закончила, в голове снова раздался приказ.

«Освободи всех».

— Ага, а за Радой кто присмотрит? — спросила я.

«Я. Буду. Охранять, ” — ответил он, уверенно кивая головой.

— Блять, я очень надеюсь, что это не мои галюники. Ни дай Бог, с ней что-то случится. Я с тебя сама лично шкуру сниму, — вырвалось у меня, когда я представила, что может произойти, если я оставлю Раду одну.

«Иди” — произнес он, закатывая глаза. Черт возьми, как же он был упрям. Ну да, чья бы корова мычала, а моя бы… заткнулась в тряпочку.

Я вздохнула, чувствуя, как внутри меня нарастает беспокойство. Но не было времени на раздумья. Я знала, что каждый миг на счету, и если я не начну действовать, то все наши усилия могут оказаться напрасными. И понеслась, так быстро, как позволяли новые травмы. В этом мире я только и знала, как голодать, трудиться и получать пиздюлей. Охрененное попадалово. Врагу не пожелаешь.

Но, несмотря на все трудности, я тихо радовалась, что живность только в одном амбаре и ее немного. Три лиса, пять волков, и самый дальний вольер с волчицей и щенками. Вот только… волчица не дожила до этого момента. Щенки лежали возле нее, тихо поскуливали, и это зрелище разрывало мне сердце.

— Давайте, малыши. На волю, — произнесла я, наклоняясь к ним. — Сородичи, надеюсь, о вас позаботятся.

Ага, десять раз кто-то послушает меня. Пришлось поковылять на улицу, чтобы кого-то позвать. Я не могла оставить этих щенков одних, и они явно не знали, что делать без матери.

— Эй, кто-нибудь из семейства волчьих! — крикнула я, надеясь, что хоть кто-то услышит. — Там мать щенят умерла. Они идти никуда не хотят!

Огромные хищники, сами находившиеся в замешательстве, окружили медведя. Когда они услышали меня, не подали никакой реакции. Откликнулась только белая лисица. Она, пройдя мимо, зашла в амбар и вскоре, за шкирку, вытащила обоих щенков. Сразу. Охренеть, как она может! Ну вот и все. Дело сделано. Дальше все будет зависеть от них. Получится ли скрыться, или… просто оттянула неизбежное.

Я приблизилась к дочери и, сев рядом с ней, обняла свою кроху, прижимая к груди. Она была такая маленькая и беззащитная.

— Вы свободны. Бегите, — шепнула я, стараясь вложить в свои слова всю надежду и поддержку.

Все, кроме медведя, направились в сторону ворот. А кареглазый, лег на землю, будто не собирался уходить.

«Садись” — снова раздалось в голове.

— Ага, конечно. Спасибо за предложение, но тут будет хоть какой-то шанс выжить, — ответила я, чувствуя, как внутри меня нарастает волнение.

«Садись. Глупая.” — произнес медведь, и я поняла, что он не собирался оставлять меня в покое.

— Мам, давай уйдем с ними, — тихо произнесла моя дочь, зашевелившись у меня на руках.

— Я правда не знаю, как правильно, — призналась я, теряясь в своих мыслях.

— Пойдем с ними. Я! знаю, — настаивала она с детской решимостью.

— Как скажешь. Это все-таки ваш мир, — согласилась я, понимая, что должна довериться её инстинкту.

Я приподнялась, перехватила Раду поудобнее и повернулась к медведю.

— Ты уверен, что согласен ненадолго побыть лошадкой? — спросила я, надеясь на его понимание.

«Глупая” — снова отозвался он, и я решила, что раз уж я глупая, то пусть так и будет.

Я посадила дочь на его спину, стараясь сделать это осторожно, чтобы не напугать ни её, ни медведя. Кое-как вскарабкалась сама, сзади Рады, чтобы обнять её и облокотить на себя. Теперь, когда чувствовала её тепло и спокойствие, это придавало сил и мне.