В ожидании Годо

Владимир. Что мы теряем время на пустые разговоры.(Пауза. Раздраженно.)Давай сделаем что-то, поскольку представился случай. Не каждый день мы кому-то нужны. И не то, чтобы на самом деле мы лично кому-то понадобились. Другие на нашем месте показали бы себя хуже, а может быть, даже и лучше. Этот крик о помощи, который мы только что слышали, взывает ко всему человечеству. Но здесь, на этом месте, в данный момент, человечество — это мы, нравится нам это или не нравится. Так воспользуемся же этим, пока не поздно. Будем хоть раз в жизни достойными представителями подлой породы, с которой связал нас злой рок. Что ты на это скажешь?

Эстрагон не говорит ничего.

Правда, когда мы, сложив руки, взвешиваем за и против, мы также поддерживаем честь себе подобных. Тигр без малейшего раздумья бросается на помощь своим сородичам. Или бежит и скрывается в глубине чащи. Но вопрос не в этом. Что мы здесь делаем, вот о чем мы должны себя спросить. И счастье наше, что мы знаем ответ. Да, в этой огромной неразберихе ясно одно: мы ждем, когда придет Годо.

Эстрагон. Это правда.

Владимир. Или когда наступит ночь.(Пауза.)Мы выполняем уговор, точка, все. Мы не святые, но мы выполняем уговор. Многие ли могут сказать то же про себя?

Эстрагон. Миллионы.

Владимир. Ты думаешь?

Эстрагон. Не знаю.

Владимир. Может статься.

П о ц ц о. Помогите!

Владимир. Но, конечно, в этих условиях время тянется долго и вынуждает нас заполнить его действиями, которые, так сказать, на первый взгляд могут показаться разумными... пока не вошли в привычку. Ты скажешь мне, что это для того, чтобы помешать затемниться нашему рассудку. Но разве он уже не блуждает давно в неизбывной тьме бездонных глубин, вот о чем я спрашиваю себя иной раз. Ты следишь за моим рассуждением?

Эстрагон. Все мы родимся сумасшедшими. Некоторые такими и остаются.

П о ц ц о. Помогите! Я заплачу вам.

Эстрагон. Сколько?

П о ц ц о. Сто франков.

Эстрагон. Этого недостаточно.

Владимир. Я не стал бы так далеко заходить.

Эстрагон. Ты считаешь, что этого достаточно?

Владимир. Нет, я говорю, я не стал бы утверждать, что у меня чего-то не хватало в голове, когда я появился на свет. Но вопрос не в этом.

П о ц ц о. Двести.

Владимир. Мы ждем. Мы скучаем.(Поднимает руку.)Нет, не спорь, мы умираем от скуки, этого нельзя отрицать. Прекрасно. Нам подворачивается развлечение, и что же мы делаем? Мы даем ему сгинуть. Ну, давай, двигайся, за работу!(Идет к Поццо, останавливается.)Миг — и все исчезнет, и мы снова окажемся одни среди ничего.(Задумывается.)

Поццо. Двести!