В ожидании Романа

Учебу пришлось оставить. Три года уже как. Теперь хоть детей в сад определила, и то хорошо. Можно было бы в Университете восстановиться. Можно-то можно, только ни сил, ни желания, ни внутренних ресурсов – ничего не осталось у Даши.

Когда она вспоминала эти годы, ей казалось, что с мужем они даже и не разговаривали. Он работал то в двух, то в трех местах. Машина, что было вполне логично, стала ломаться и требовала к себе все большего внимания. Как материального, так и физического. Приходил Степан домой злой, усталый, неудовлетворенный. Дома его встречала жена – злая, усталая, неудовлетворенная.

Только дети были веселы, беспечны, беззаботны, гармоничны в общении друг с другом и совершенно не замечали, насколько они напрягают родителей.

Университет Даша с горем пополам все же окончила. Но к тому времени все изменилось в жизни. Отец ее давно не работал в министерстве. Хорошо, хоть старый приятель взял его к себе в фирму в отдел рекламы. Для папы это были и «плюс» и «минус» одновременно. Плюс – потому что наличие работы. Да еще хорошо оплачиваемой! Да еще в его предпенсионном возрасте! А минус – потому что как же это так: он – в недавнем прошлом солидный чиновник, руководивший серьезным отделом, принимавший решения государственной важности – подчиняется какой-то девчонке-пигалице, выпускнице журфака?! Скорее уж он должен возглавлять этот рекламный отдел фирмы! Он – с его опытом, связями, авторитетом! А не быть пешкой или мальчиком на побегушках у сопливой девчонки! Однако его друг – руководитель фирмы – считал иначе. Девочка – умница, знает законы бизнеса, и, хотя они еще только формировались в нашей стране в то время, она была вполне обучаема, восприимчива к новому, управляема, инициативна и оригинальна в своих творческих решениях. Сергей же Павлович – Дашин папа – пока только бравировал связями, возможностями и перспективами. На деле же получалось не очень. Все его «связи» и «возможности» поменяли место работы, ушли в коммерческие структуры, бросились, как и он, на зарабатывание денег. Поэтому эффекта от его работы особенно не наблюдалось. Приятель зарплату платил исправно, но все участники этой затеи начинали понимать: вряд ли что хорошее получится. Хозяину нужен результат, а не амбиции. Сергею Павловичу нужны и деньги, и признание, и высокая должность... Короче, речь о том, чтобы помочь дочери устроиться на работу, уже не шла. Самому бы удержаться, дотянуть до пенсии.

А Даша? Что Даша? Молодая, энергичная! Сама пробьет себе дорогу! Вон им с супругой никто не помогал. Сами всего достигли! Сами всего добились! Вот и вы, молодые, давайте сами!

Даше ничего не оставалось, как устроиться корректором в издательство «Художественной литературы». И хотя это было чудовищно несправедливо – с университетским образованием в корректоры – ничего другого она пока найти не могла. По крайней мере там была возможность карьерного роста, там ей грезилось место редактора. Пусть пока не главного, а одного из редакторов. Но хоть что-то. Кроме этого, оказалось, что домой можно уходить пораньше, не высиживая до конца рабочего дня, как в большинстве учреждений, и это вполне ее устроило. Забирать пацанов из сада, кроме нее, было некому.

Короче, кое-как дотянули до школы. А с началом учебы начались новые проблемы. К тому времени, правда, родители с двух сторон совместными усилиями, сочетая родственные обмены с доплатами, сумели обеспечить молодой семье двухкомнатную квартиру на окраине Москвы, в спальном районе. Но это было не важно – где! Главное – свое! Большая кухня, удобная лоджия, раздельный санузел, приличная прихожая и две изолированные комнаты. Вот оно – счастье! И за съемное жилье платить не нужно, и школа рядом – в соседнем дворе! Метро пока нет. Ну и ладно! Не все сразу! Даша даже похорошела, переехав в новое жилье. Заботы об устройстве собственного жилища поглотили ее целиком, отодвинув на задний план неудовлетворенность работой, дискомфорт во взаимоотношениях с мужем и напряжение, связанное с воспитанием сыновей.

Когда она первый раз поймала себя на мысли, что ей не очень приятно находиться рядом с мужем, то даже расплакалась. Почему ей плохо-то? Чего ей не хватает? Ну, денег – это понятно. Их вообще мало кому хватает. Речь же идет не о материальной стороне вопроса, а о душевной, эмоциональной, интимной! А здесь нет ей комфорта. Как вернулся с этой проклятой войны чужой, так чужим и остался. Чужим, надломленным, истерзанным, закрытым, погасшим, напряженным, раздраженным, беспокойным, недовольным! Как пришел таким восемь лет назад, так и не смог преодолеть в себе ни один из этих изъянов. А ведь нуждался он в нежности, в ласке. Ведь жаждал любви, спокойствия, гармонии! Она понимала это, чувствовала... Но... не доверялся он никому, даже ей. Не открывался... Никогда не обнимет с нежностью, не приласкает. В постели – только напор, жесткость, чуть ли не агрессия. Совсем как в известной песне: «Я на тебе как на войне». Сколько раз говорила ему:

–?Ну, можно понежней, поаккуратней?

–?Даш, не морочь мне голову!

Вот и весь разговор.