В ожидании сердца (Пьесы)

БАТУАЛЛА (захлопнув телефонную крышку). Это правда. Тридцать шесть больших дождей назад русский по имени Федор был принят в почетные члены племени тунгаев. Здравствуй, брат! (Обнимает профессора.)

ФЕДОР ТИМОФЕЕВИЧ. Итак, Батуалла, по обычаю я и мои потомки становятся членами вашего племени.

1-й КИЛЛЕР. Воистину так!

СЕРГЕЙ АРТАМОНОВИЧ. Это несколько неожиданно! Единственный в нашем районе граф и вдруг член племени тунгаев…

КОСТЯ. Не переживайте, предок Пушкина Ганнибал тоже был из Африки.

СЕРГЕЙ АРТАМОНОВИЧ. Убедительно!

ФЕДОР ТИМОФЕЕВИЧ. Ну что ж, внучка, тебе решать. Неужели ты согласна выйти за него замуж?

МАРИНА. Соглашайся!

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Елена Константиновна, я умоляю вас стать моей…

ЕЛЕНА. Секретаршей?

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Женой!

ЕЛЕНА. Юрий Юрьевич, чтобы спасти вас, я согласна… дать согласие!

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. А если бы к моему горлу не был приставлен нож?

ЕЛЕНА. Не знаю…

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. И на том спасибо.

ЕЛЕНА. Но у меня есть одно условие.

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Какое?

ЕЛЕНА. Сейчас… (Набирает номер телефона.) Алло, Поленька, это Лена Куропатова… Нет, я не о выходном пособии. Сейчас соединю тебя с шефом. Да, он у меня. А чему ты так удивляешься? Хочу тебя предупредить, от стрессов силикон иногда пропадает, как молоко… (Протягивает трубку Владимирцеву.)

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. А что я ей должен сказать?

ЕЛЕНА. Вы не догадываетесь?

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Нет.

ЕЛЕНА. Тогда, к сожалению, я не смогу дать согласие.

1-й КИЛЛЕР. Матуалла, енги-банг!

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ (схватив трубку). Алло, Полина Викторовна, это я… Да, все нормально… Вы уволены!

МАРИНА. Молодец, Ленка! Как чувствовала, свадебное платье купила. Будем считать, что сегодня у нас обручение, а завтра – в ЗАГС.

ЛИДИЯ НИКОЛАЕВНА. Это мы еще посмотрим.

СЕРГЕЙ АРТАМОНОВИЧ. Ну и прекрасно! Видите, Юрий Юрьевич, как все удачно вышло! А вы, Батуалла, не переживайте, свидетельство о браке мы вам по факсу вышлем. У вас в племени есть факс?

1-й КИЛЛЕР. У нас в племени все есть. Но так нехорошо!

ЕЛЕНА. Почему?

1-й КИЛЛЕР. Потому что это у вас, белых людей, сначала ЗАГС, потом факс. А у нас, тунгаев, по-другому. Сначала гриб «чок-чок», а потом сразу – «халам-бунду».

ЛИДИЯ НИКОЛАЕВНА. Что значит «халам-бунду»?

МАРИНА. Я, кажется, догадалась! (Шепчет на ухо свекрови, потом Елене и Юрию Юрьевичу.)

ЛИДИЯ НИКОЛАЕВНА. Какой ужас! Федя, неужели это правда?

ФЕДОР ТИМОФЕЕВИЧ. (пожимает плечами). Тунгаи – дети природы…

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Ну почему сразу – ужас?

ЕЛЕНА. Нет. Я думала, это просто…

КОСТЯ. Соглашение о намерениях?

ЕЛЕНА. Да! О намерениях… (Юрию Юрьевичу.) Я ведь даже не знаю, любите ли вы меня?

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. До гроба!

ЕЛЕНА. Вы говорите правду?

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Перед смертью не лгут. А вы? Вы меня любите?

ЕЛЕНА. Не знаю…

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Не знаете? Батуалла, енги-банг!

ЕЛЕНА. Люблю! Давно уже люблю! А ты ничего не замечал… Ничего!

ЛИДИЯ НИКОЛАЕВНА. Понаблюдательнее надо быть, молодой человек!

Елена плачет. Марина и Лидия Николаевна ее успокаивают.

КОСТЯ. Марин, а помнишь, как я тебе в любви объяснился?

МАРИНА. Конечно, помню! (Обнимает мужа.)

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Марина, Костя, Лидия Николаевна, Федор Тимофеевич! Я прошу у вас руки Елены Константиновны!

МАРИНА. Соглашайся, дочка!

КОСТЯ. Соглашайся. Он, конечно, жучила, но не трус!

ЛИДИЯ НИКОЛАЕВНА. Соглашайся, внучка! Мы его перевоспитаем.

СЕРГЕЙ АРТАМОНОВИЧ. Соглашайтесь, молодая графиня! Конечно, это – мезальянс. Но ведь и граф Разумовский был простым певчим. Тем не менее государыня императрица…

ЛИДИЯ НИКОЛАЕВНА. А вас никто не спрашивает! Федя, ты-то что молчишь?

ФЕДОР ТИМОФЕЕВИЧ (помедлив). Если любишь – соглашайся.

ЕЛЕНА. Я согласна. Но я еще никогда не обнимала мужчину… ногами.

МАРИНА. Леночка, какая разница – сегодня или завтра. Все равно без «халам-бунду» в браке не обойтись!

ЕЛЕНА. Ладно, я попробую…

1-й КИЛЛЕР. По обычаю первый «халам-бунду» должен совершиться на глазах всего племени на шкуре священного льва. (Разворачивает на полу шкуру.) Чтобы без обмана.

ЕЛЕНА. При всех? Ни за что!

ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ. Действительно, неловко как-то. Боюсь, у меня не получится…

1-й КИЛЛЕР. И это говорит мужчина! Матуалла, енги банг!

Матуалла снова достает нож.

ЕЛЕНА (обреченно). Хорошо, хорошо пусть будет по-вашему…

Батуалла и Матаулла дают молодым по щепотке порошка «чок-чок», потом что-то начинают оживленно обсуждать. При этом Батуалла показывает один палец, а Матулла два.

МАРИНА. О чем они спорят?

ФЕДОР ТИМОФЕЕВИЧ. Не знаю. У профессора Корнуэлла об этом не написано.

1-й КИЛЛЕР. Перед первым «халам-бунду» мы теперь устраиваем тотализатор и делаем ставки.

ЛИДИЯ НИКОЛАЕВНА. Какие еще ставки?