В ожидании Виллы

Грейс думала, что он вернется до ее отъезда, но он не вернулся, и она почему-то огорчилась. Если он не подождал, чтобы попрощаться, он должен был ей хотя бы сказать, куда пошел. Ведь она все рассказывает ему.

Эбба, строгая даже в свитере с высоким воротом и замшевом жакете, с пепельными волосами, завязанными сзади черной бархатной лентой, держалась вполне дружелюбно для ее холодной бесцеремонной манеры.

— Мы приедем как раз к ланчу. Потом вы сможете осмотреть дом. Чем вы больше интересуетесь? Архитектурой? Шведской историей?

— Всем.

— Как все писатели, вы, вероятно, наделены пытливым умом.

— О, да, у меня очень пытливый ум, — не без иронии согласилась Грейс.

— Тогда воспользуйтесь Бейками, они пригласили нас днем на чай. Эта семья в последнее время совсем замкнулась в себе. А жаль, Свен мог быть совершенно очаровательным человеком. Кстати, завтра днем приедут и Синклеры. Якоб хочет пойти пострелять с Питером и Свеном. А мы, женщины, отдохнем.

— Пострелять лосей? — спросила Грейс.

— Почему бы и нет? Вы, конечно, сразу подумали про бедного Билла Джордана? Что делать, несчастные случаи на охоте происходят каждый год. Как, впрочем, и аварии на дорогах. Не надо думать о грустном. Посмотрите лучше на Кейт, в кого она превратилась из-за своих вечных страхов. Не люблю невротичных женщин, особенно когда они так пекутся о своих мужьях. Не удивлюсь, если Кейт разрушит карьеру Питера. А ведь он умный и способный молодой человек. Вы не согласны?

— Я плохо знаю его, но мне больше жаль Кейт, она такая мягкая, слабая. Правда, если бы она была похожа на Виллу, ему было бы еще хуже.

— Что!? — Голос Эббы едва не сорвался на визг.

— Да флирт с каждым, скандалы… С тех пор, как я здесь, каждый, кого бы я ни встретила, говорит мне о Вилле больше, чем о делах.

Эбба засмеялась низким голосом.

— Даже мой муж? Ну, возможно, вы правы. Она была глупым существом, но восхищала жизнелюбием. Мужчины любят таких, не правда ли? А что ваш Польсон?

— Он не мой!

— Значит, я ошиблась. Мне показалось, вы быстро нашли общий язык. Мягкий университетский профессор? Возможно, не такой уж и мягкий… Как у него с мозгами?

Грейс был неприятен этот разговор, и она ограничилась самым простым ответом:

— Не знаю. Мы не обсуждали интеллектуальные проблемы.

— О чем же тогда вы говорили?

— Большей частью о Вилле.

— Вот это тема! Другая женщина! — Она захохотала. — Знаете, Грейс, я открою вам один секрет. Все мы надеемся, что она не вернется, даже с мужем. Очень надоедливая особа.

— Она и не обещает вернуться немедленно, — сказала Грейс ровным голосом, наблюдая за лицом Эббы, на котором отразилось и удивление и ожидание.

— У вас что, есть от нее сообщение?

— Я получила письмо от сестры.

— Ну, Грейс! Какая вы скрытная! Почему не сказали сразу?

— Вы же сами говорите, что эта тема надоела.

— Но не факты же…

Грейс коротко пересказала письмо Виллы, Эбба подняла свою красивую голову и улыбнулась.

— Простите меня, Грейс, но это то, что Вилла заслуживает, она вела себя так…

— Вы про Билла Джордана? — перебила ее Грейс.

— Не только. Я вообще про ее непостоянство. Кто бы ни был этот Густав, он еще горько пожалеет, что связался с ней.

— Но ребенок? — напомнила Грейс.

— Ах, это… Полагаю, очень старомодный способ шантажировать мужчину.

Грейс удивленно подумала, способна ли эта женщина, с ее холодным аналитическим умом, на тепло или сочувствие. Кажется, ей доставляет удовольствие убеждаться, что Вилла попала в трудное положение.

Свен, Аксель, Якоб, Густав…

— Вилла когда-нибудь гостила у вас подолгу? — с любопытством спросила Грейс.

— Она приезжала к нам как-то на денек. С Синклерами. На уик-энд я ее никогда не приглашала. Мы ведь не были подругами. Вот вы другое дело. Вы так не похожи на свою кузину, — ответила Эбба на молчаливый вопрос Грейс. — Это все заметили.

Дорога шла через янтарно-желтый и темно-зеленый ландшафт. Холодные серые зубцы облаков висели на горизонте. Поля, насколько хватало глаз, стояли промокшие и прокисшие. Ряды подсолнухов с колеблющимися поникшими головками чернели на фоне придорожного коттеджа. Как Вилла с ее канареечной головкой… Не завяла ли она так же, не опустила ли вот так голову?

Эбба поехала медленнее, потом свернула на узкую дорогу, обсаженную березами, которая вела прямо в большой помещичий дом в миле отсюда.

— Приехали, — объявила Эбба.

Это был красивый дом цвета ананаса с темно-коричневой облицовкой. Длинный пролет ступеней вел к парадной двери. Головы орлов на балюстраде и длинный вытянутый газон перед домом. Не хватает только павлинов, иронически подумала Грейс, или ручных орлов. Место как раз для них.

Дверь открылась, и на ступенях появился Якоб, протягивая руку и учтиво улыбаясь.

— Добро пожаловать, Грейс, — сказал он.