В пасти Дракулы

— Вскрыли два сейфа и, взяв деньги, уехали на «Москвиче» Слепнева. Время было десять вечера, мы поехали на берег реки и посчитали деньги — их оказалось шестьсот семьдесят тысяч. Слепнев предложил сразу же поделить их поровну, но я сказал повременить с этим, подождать, пока все уляжется и дал ему двадцать тысяч. Часа через два мы вернулись на базу и издалека наблюдали, пока не приехали грузчики, следом приехали и мы. Там я и «обнаружил» свою тетю. У меня и у нескольких работников базы сразу сняли отпечатки пальцев, но я был спокоен, так как работал в перчатках. Когда утром милиционеры объявили, что на следующий день будут снимать пальцы поголовно у всех, я забеспокоился. Еще тогда, когда считали деньги сразу после ограбления, я предъявлял претензии Слепневу, что он работал без перчаток, хотя мы договорились, что он их оденет. Я знал, что милиционеры нашли много отпечатков пальцев и на сейфах, и на пакете, а их мог оставить только Слепнев, поэтому был очень зол на своего подельника: из-за него вынужден был пойти на убийство, из-за него же могли нас по пальцам вычислить милиционеры. Поэтому решил от него избавиться, то есть убить. Единственным удобным местом для убийства являлся мой дом. В случае, если бы я убил его на улице или в гараже, с него бы с мертвого сняли отпечатки пальцев и установили, что он был на убийстве моей тети, и, соответственно, сразу бы вышли на меня. Мне надо было сделать так, чтобы труп никто не смог найти. Только таким образом я мог спасти себя.

— Мог бы отрезать только руки, — с иронией усмехнулся Макаров. — Делов-то куча — убил на улице, забрал руки. Зачем все тело прятать?

— В этом случае все равно вышли бы на меня, ведь в ночь убийства мы были вместе… При любом раскладе я бы попал под подозрение, но без трупа Слепнева мне бы ничего не доказали.

— Вот сволочь, все учел, — со злостью заметил Журавлев. — Ему шутят, а он всерьез! Рассказывай дальше!

— Утром, где-то в полвосьмого он пришел ко мне и сразу же стал требовать половину суммы. Мы поговорили на повышенных тонах, между нами произошла потасовка, я выхватил нож… Остальное вы знаете.

Журавлев пришел домой в полночь. Тихо прошел в кухню, налил себе холодный чай и задумчиво пил мелкими глотками. Зашла заспанная Кристина, села рядом и сонным голосом поинтересовалась:

— Как там, Костя?

— Раскрыли. Поймали преступника.

— И кто он такой?! — встрепенулась она, быстро сбрасывая с себя сонную негу.

— Ты не поверишь, в такое поверить невозможно, — ответил ей Журавлев. — Мы задержали племянника Агнии Петровны. Он со своим знакомым убили ее.

— Василий?! — поразилась Кристина. — И с кем он был?!

— Да, Василий со своим знакомым по фамилии Слепнев с целью ограбления напали на магазин, убили Агнию Петровну и похитили деньги.

— Ужас какой! — схватилась за щеки жена. — Полина об этом знает?

— Пока нет.

— Как ей об этом сообщить? По телефону?

— Нет, Кристина, лучше сообщим ей при встрече, с глазу на глаз. Завтра с утра вдвоем сходим к ней, я все объясню.

— А знакомого Василия задержали?

— Нет, он его убил.

— Как?!

— Он избавился от ненужного свидетеля и подельника.

Кристина долго сидела молча, пытаясь осмыслить сказанное. Ее ум отказывался воспринять то страшное и душераздирающее, которое случилось совсем рядом, с близкими ей людьми, в семье ее самой верной подруги. Вытерев навернувшиеся слезы, она тихо спросила:

— Как с сердцем?

— Чуточку беспокоит. В груди немного тесно, а так не колет.

— Выпьешь лекарство?

Журавлев, немного подумав, попросил жену:

— Кристина, налей мне лучше водки. Выпью и сразу усну.

Жена достала из шкафа рюмку, Журавлев помахал рукой:

— Кристина, налей в граненый стакан.

Прежде чем выпить, он заметил:

— Человеческая подлость и жестокость не знают границ. Сколько работаю, все время удивляюсь и не могу привыкнуть к этому. Иногда мне кажется, что миром правит алчность, стяжательство, бессердечие… Но это неверно, хороших людей гораздо больше, чем нам кажется. А Агния Петровна была светлым человеком, пусть земля ей будет пухом.

Опасное соседство

Наступила весна. На очередной диспансеризации врачи, изрядно потрепав нервы, исследовав Журавлева вдоль и поперек, разрешили ему отработать еще один год. Куратор-врач, прежде чем поставить свой вердикт, предупредила:

— Константин Сергеевич, это последнее продление вашей службы. Вам сейчас сорок четыре, в следующем году готовьтесь уйти на заслуженный отдых, а до этого надо беречь себя, не напрягаться и не нагружать свое сердце. Кстати, в наличии имеются путевки в санаторий. Не хотите съездить, отдохнуть?

— Спасибо, Наталья Ивановна, не могу, — отказался он от предложения врача. — В санаторий поеду только будучи пенсионером, а сейчас у меня куча дел, с которыми надо расквитаться до конца года, поэтому не планирую уходить в отпуск.

— Вот, вот, опять отговорки, — укоризненно покачала головой терапевт. — Эти ваши дела никогда не закончатся.