В паутине иллюзий

Мила поступила на хореографию в местный институт культуры, танцы, казалось, занимали не только все свободное время, но и мысли девушки, дома она бывала редко, оставаясь порой ночевать в общежитии у подруг. Марго изучала какой-то по счету иностранный язык, ходила «на свидания», и лишь Карл знал, что поздними вечерами та зависает в игровых клубах. Аркадия работала. Игнат больше в клинику не обращался. Шел год за годом, а Карл все ждал финала драмы: ссор, выяснения отношений, даже применения в качестве мести изменнику своих служебных возможностей – Аркадия вполне могла организовать Игнату скамью подсудимых. Хотя бы для того, чтобы предложить альтернативу: свободу взамен отношений с ее дочерью. Но о такой кровавой развязке, какая произошла в действительности, психотерапевт Карл Генрихович Брехт предположить не мог.

Он до сих пор не знает, в какой момент Аркадия узнала про Игната и Милу. Похоже, Игнату как-то удавалось встречаться с обеими одновременно – по крайней мере это объясняло спокойствие, царящее в доме.

Марго же в это время вела себя почти безупречно: отлично училась в университете, второй год встречалась с сыном проректора, влюбленным в нее с первого курса. Они вдвоем ездили на море, бронируя один номер на двоих, он заезжал за ней рано утром, чтобы забрать на лекции, провожал поздно со студенческих вечеринок – Марго не любила ночевать в общежитии и чужих квартирах. Их мысленно поженили и родители, и друзья. Но первой вышла замуж Мила. Аркадия сообщила ему о свадьбе дочери постфактум, объяснив, что таким женихом хвастаться не приходится – увалень из деревни без образования и воспитания каким-то образом сумел сделать ее красавице дочери ребенка. «Пусть родит в законном браке, потом разведу», – отмахнулась она на его замечание, зачем девочке-то биографию портить, ребенка воспитали бы и без такой жертвы. Аркадия ушла, а он задумался: как же так? Любовь у Милы с Игнатом, а ребенок от какого-то парня? Откуда он вообще взялся? Напросившись в гости к Улицким, дабы посмотреть на новоиспеченного мужа, Карл положил в конверт две годовые абонементные карты в спа-салон (благодарность пациента) и купил пышный букет.

А парень ему понравился сразу: открытым своим взглядом, добрым приветствием без тени смущения и притворства и крепким мужским рукопожатием. То, с какой любовью тот смотрел на Милочку, растопило сердце Карла, и он с немым вопросом повернулся к Аркадии: мол, что с ним не так? Аркадия лишь презрительно отвернулась.

Он выспросил все: как познакомились, кто родители, где родился. Название Кротовка не говорило ни о чем, но объяснением, что именно на сцене деревенского клуба и танцевала на концерте Милочка, когда заметил ее будущий муж, он удовлетворился. Получалось, Игнат в жизни Милы не присутствовал, видимо, не добившись взаимности. А Мила была счастлива с хорошим парнем по фамилии Иванов из деревни Кротовки.

«Ну и ладненько», – решил тогда Карл.

Он ошибся вновь. Ладненько не было, драма тихо разыгрывалась в течение прошедших трех лет не напоказ, а лишь внутри семьи Улицких, неизбежно приближаясь к трагическому финалу…

Карл Генрихович услышал звонок мобильного и поспешил в кабинет. На экране высветилось лицо Аркадии.

– Слушаю тебя внимательно, зайка. – Он присел на край стола. – Конечно, не сразу отвечаю, не сразу. Пока доковылял до кабинета. Я не жалуюсь, что ты! Как устроилась? Нормально? Ну и ладненько! Приглашаешь? Хорошо, Аркашенька, завтра обязательно навещу. Как говоришь-то ты чистенько! Я рад, очень рад за тебя! До завтра!