В паутине вечности (СИ)

– Успеется. Этой ночью ты покинешь Рольштад, – властно заявил Роберт.

– Нет, – тихо ответила я, замотав головой в знак протеста.

– У меня есть надёжные связи в одном из южных кланов. Понимаю, что световой день там дольше, а климатические условия далеки от любимых тобой, но это временная мера. Океан и многообразие местной фауны компенсируют неудобства, – продолжал он настаивать, игнорируя мои слова.

Раньше подобные ситуации приводили к моментальной вспышке гнева, но сейчас мои эмоции были далеки от этого. Встав из-за стола, я подошла и прижалась к широкой спине, заключая в объятия самое ценное, что только имела.

– Я понимаю, что не ровня старейшине и не ставлю под сомнение твой неоспоримый авторитет. Как правитель ты можешь отдать мне любой приказ или вовсе изгнать с территории клана, если не счиатешь меня полезной, но не принуждай уезжать от мужчины, который мне безмерно дорог.

Он стоял, рассеяно поглаживая мои руки, сомкнутые в замок на его талии. Замок, который я с превеликим удовольствием заперла бы на общих кандалах, а ключ от него погребла на недосягаемом дне бездны. Придя к какому-то молчаливому согласию с самим собой, Роберт повернулся и наконец предоставил возможность прочитать по глазам его истинные чувства.

– Глава клана обязан сберечь самого ценного свидетеля, а любящий мужчина не может позволить своей даме оставаться в опасности, – рассудительно изрёк низкий голос.

С поразительной ловкостью ему удалось перефразировать мои слова, обернув их смысл в свою пользу. Каждый из нас стремился стать самоотверженным защитником, но только один мог получить эту роль. Прийти к консенсусу будет тождественно подвигу.

– Мне не хочется быть вечным синонимом к слову «бесполезность». Нам выпал уникальный шанс прожить несколько человеческих жизней вместо одной-единственной. Ты доказал, что достоин его, а вот я… Бояться погибнуть было бы чистым лицемерием с моей стороны, не находишь? Мы не должны возводить в абсолют наши эгоистичные желания, касающиеся друг друга, Роберт. Сейчас я ослаблена, но ведь это поправимо. Больше я не дам застать себя врасплох, поверь.

– Как только ты будешь в безопасности, я отправлюсь в Церпеш, и тогда станет ясно, как поступать дальше. Ты уже помогла и обязательно вернёшься, когда придёт время. Спешка и неоправданный риск никакой пользы не принесут, – на любой довод у Роберта находился контраргумент.

– Но почему мне нельзя поехать вместе с тобой?

– Твои слова имеют вес здесь, в Рольштаде, но не в Церпеше. Извини.

Как не старалась я держать эмоции в узде, понимание того, что очень скоро мне придётся лицезреть Роберта лишь в воспоминаниях, беспощадно крушило доспехи мнимого хладнокровия.

– Пф. Что, если Холла не удастся скрыть или что-то произойдёт с тобой? Когда я узнаю об этом, будет слишком поздно бросаться на выручку. В самые тягостные моменты мы должны действовать сообща, сражаться за правду плечом к плечу, а не находиться на противоположных полюсах!

Не знаю, какая из реплик привела к подобной реакции, но Роберт словно впал в оцепенение. Опомнившись, он притянул меня к себе и прижался губами ко лбу. Прикрыв глаза, он хрипло прошептал:

– Не всё должно решаться войной, Илина. Ты и сама это прекрасно знаешь.

Глава 11. Неизвестность

Буйный ветер неустанно гнал к берегу мрачные волны, чтобы потом беспощадно разбить о скалы на тысячи пенных брызг. Примерно то же самое пытались совершить со мной. Невидящим взглядом я уставилась на блестящие носы сапог, отполированные водой. Очень скоро надобность в тёплых вещах, даже для прикрытия, отпадёт, но путь до юга растянется на несколько суток, поэтому отказываться от привычной одежды я не спешила. Ввиду высокой занятости Роберта, нам так и не довелось провести время вдвоём, поэтому последние минуты перед отъездом я посвятила духовному единению с природой. Более-менее содержательный диалог у меня состоялся с рыжеволосой наставницей, во время недолгой охоты.

– Ты знаешь, что я всегда на твоей стороне, милая, но сейчас я вынуждена поддержать волю старейшины. Поверь, всё это делается для твоего же блага, – пыталась она оправдать свою позицию.

– А кто позаботится о вашем? Я всегда уважительно относилась к твоему мнению, но…

– Но всегда поступала по-своему, – закончила Дана за меня. – Позволь просто обнять тебя, милая. Я буду очень скучать и волноваться за тебя.

– Я тоже. Береги себя.

Уткнувшись в рыжие локоны, источающие тонкий нежный аромат весеннего ландыша, я поймала себя на одной успокаивающей мысли: существует по меньшей мере один бессмертный, которым меня никогда и ни за что не осудит.

Гравий заскрипел под знакомой твёрдой поступью. По волосам мягко пробежались мужские пальцы, как бы безмолвно призывая к возвращению в реальность.

– Разлука с тобой хуже самой изощрённой пытки, но вам пора выезжать, – его слова воспринимались не иначе как приговор.

– Эту пытку ты устроил себе сам, – подчёркнуто холодный ответ сопроводился красноречивым недовольством на лице.