В пекле огненной дуги

— Да, они на нас ещё со времён Суворова зло затаили. Не могут Измаил простить. Да и Крымом мечтали владеть, но не вышло.

— И откуда вы, товарищ лейтенант, всё это знаете? — немного язвительно спросил Мартынюк.

— Да просто историей интересуюсь. — Карасёв как будто не заметил этого сарказма. — Историю надо знать. Я так считаю…

Перешли по мосту железную дорогу, потом повернули в Гороховский переулок, а с него — в Малый Демидовский, вышли на Гороховскую и направились опять в сторону Чкаловской, чтобы замкнуть круг. Впереди увидели какую-то суету и ускорили шаг.

— Там, по-моему, продуктовый, — припомнил Карасёв. — Но он уже, вроде, должен быть закрыт… Грабят, что ли? А сторож где ж?

Его подозрение подтвердилось. Магазин, действительно, подвергался бессовестному разграблению. Из сломанных дверей выбегали люди с авоськами и сумками, забитыми доверху консервными банками, разными пачками и свёртками, водкой и хлебом, и, не обращая внимания на приближающийся патруль, спешили унести свою добычу Это уже не лезло ни в какие ворота!

— А ну прекратить грабёж! — заорал лейтенант, вынимая из кобуры ТТ. — Прекратить, я сказал! Буду стрелять!

Его угроза подействовала — люди остановились, прижимая к себе драгоценную ношу.

— А чего добру пропадать? — крикнула в ответ тётка с битком набитой авоськой, пятясь бочком вдоль стены дома. Видимо, она рассчитывала скрыться в ближайшей подворотне. — Всё одно германцу достанется!

— Что за ахинею вы несёте? — Попов быстрым шагом приблизился к тётке и схватился рукой за авоську. — Никто в Москву немцев не пустит. Понятно вам?

— Ага, не пустят, как же… — Тётка намертво вцепилась руками в сетчатую сумку. — Вон шишки партийные уже все потикали из столицы. Бросили нас! Плевать им на народ!

— Не врите, не все сбежали! — Попов взъярился. — А те, кто сбежал, за это ответят. — Он вырвал-таки авоську и понёс её ко входу в магазин.

— Ага, ответят они тебе, гляди… Когда рак на горе свистнет! — Тётка заругалась и скрылась за углом дома.

Перед дверями стояли ещё четверо расхитителей: старик, два мужика и ещё одна тётка. Внутри магазина раздавалась какая-то возня.

— Несите товары обратно! — строго приказал Карасёв.

Романцов и Мартынюк встали левее, преградив людям дорогу.

— Вы же советские люди! — попытался усовестить их Попов. — Москве сейчас и так тяжело, а вы тут…

— Да пошёл ты! — огрызнулся один из мужиков и попытался пройти мимо капитана. — Нет теперь советской власти! А ну, пропусти…

— Да я тебя сейчас к стенке поставлю! — Попов схватил мужика за ворот полупальто и действительно потянул его к стене дома.

По искажённому от гнева лицу капитана и по его бешеным глазам Александр понял, что тот и в самом деле может сейчас расстрелять этого потерявшего совесть человека.

Видимо, мужик тоже это понял, потому что он замолчал и только вяло упирался.

— Неси продукты обратно, — с трудом сдерживая кипящую внутри ярость, произнёс Попов, сунув под нос расхитителю ствол пистолета.

Из магазина кто-то выглянул, но, увидев, что происходит, тут же спрятался обратно.

Капитан отпустил мужика, и тот понуро поплёлся к дверям. Остальные люди тоже развернулись и понесли назад ворованное. Вслед за ними в магазин вошли Карасёв и пограничники.

Внутри царил разгром: полупустые полки, разбитые стёкла прилавков, валяющиеся на полу разорванные бумажные пакеты и пачки с разными сыпучими товарами и разбитые банки с соленьями и повидлом.

Здесь находилось ещё несколько человек, которые, при виде вошедших патрульных, растерянно топтались на одном месте, не зная, что делать дальше.

— Граждане, верните продукты на место, — уже более твёрдым и спокойным голосом произнёс Карасёв. — Иначе вы будете задержаны за расхищение народного имущества.

Те люди, что вошли с улицы, уже выкладывали украденное, и остальные, немного помявшись, стали делать то же самое.

— Молодой человек, вы куда? — произнёс вдруг Попов и направился за прилавок.

Александр теперь тоже заметил, что какой-то парень, прячась за спинами других людей, отступает к двери, ведущей в подсобку, возможно, рассчитывая покинуть магазин через запасной выход.

Увидев приближающегося капитана, парень шустро выскользнул в дверь, и Попов бросился за ним. Александр решил подстраховать товарища и побежал следом. В этот момент в подсобке раздался негромкий вскрик, и началась какая-то возня. Там была темнота, и Александр включил фонарик. В его свете он увидел, что капитан заломил парню руку, которая сжимает нож с окровавленным лезвием. Судя по всему, парень ранил Попова, но тот всё же сумел в темноте захватить преступника.

Романцов вырвал у парня нож, а самого его саданул коленом в пах и прижал к стене, уперев локтем в горло. Парень захрипел и перестал сопротивляться.

— Ты как? — спросил Александр капитана.

— Кажется, попал… — слабо произнёс Попов, сползая по стенке.

— Петро! — крикнул Александр, ощущая сильное желание пристрелить бандита.

Через пару секунд рядом появился Мартынюк с включенным фонариком.

— Что здесь?