В пекле огненной дуги

Трое из взвода успели повоевать: ефрейтор Василий Емелин, рядовой Ильяс Давлетгиреев и рядовой Рахман Сайфулин.

Емелин участвовал в Финской войне, на память о которой у него остался уродливый шрам на правой половине лица. Затем он служил в Бахарденском пограничном отряде Туркменского пограничного округа, откуда и попал в дивизию.

Давлетгиреев и Сайфулин были ранены под Москвой в сорок первом, и их боевой опыт мог сильно пригодиться.

Александр попросил всех троих, чтобы они рассказали перед всем взводом о том, что повидали и испытали на передовой, и они по очереди провели такие «лекции». Бойцы слушали их с огромным интересом, а сам Александр задавал им уточняющие вопросы: о тактике немцев, о том, какие возникают в бою ситуации и о многом другом, чего не найти в уставах и учебниках. Каждая крупинка этого опыта была бесценна, потому что могла снизить потери, особенно в первом сражении. Это Александр прекрасно понимал и потому старался выжать как можно больше информации.

Заместителем командира взвода оказался старший сержант Григорий Гончаренко, уже имевший опыт на такой должности и очень быстро доказавший, что находится на своём месте. Заправский, исполнительный служака, Гриша понимал командира буквально с полуслова, хотя для него родным языком был украинский. Он рьяно следил за порядком и дисциплиной во взводе и при этом старался самостоятельно решать многие возникающие вопросы и разногласия, заботясь о своём авторитете среди красноармейцев. Но порой Григорий сообщал Александру, что произошло то-то и то-то и «трэба щось робыты». Это означало, что в данном случае он, как заместитель, бессилен, и требуется вмешательство лично командира взвода.

Первое отделение возглавил сержант Василий Потапов — молодой, бедовый парень из Донбасса, успевший до армии недолго поработать шахтёром. Несмотря на излишнюю болтливость и кажущуюся несерьёзность, в нужный момент он выказывал те качества, которые от него и требовались: способность руководить людьми, решительность, силу воли и твёрдость характера, умение быстро принимать правильное решение. На взгляд Александра, Потапов был лучшим из всех трёх командиров отделений, но, конечно же, проверить это можно было только в настоящих боевых условиях.

Второе отделение принял под своё начало двадцатилетний сержант Иван Воронин, который был родом из Орловской области. В отличие от Потапова, он никогда не молол языком почём зря и всегда выглядел серьёзным и предельно собранным, как будто в любой момент готов был выполнить какой-то очень важный приказ. Вообще, в Воронине чувствовалась некая внутренняя сила, и, возможно, именно поэтому бойцы взвода к нему тянулись и относились с уважением, хотя сам он явно этого специально не добивался.

Командиром третьего отделения стал двадцатитрёхлетний сержант Захар Тарасов, новосибирец, служивший в Туркмении, на границе с Ираном. Было хорошо заметно, что он старается, чтобы стать лучшим, но ему мешали несдержанность и поспешность, из-за чего у него часто что-то не получалось. Но всё же Александру нравились в Тарасове его честность и умение признавать свои ошибки, а также забота о бойцах. В трудную минуту Захар никогда бы не свалил ответственность на кого-то другого, и все во взводе прекрасно это понимали.

Ещё из всех Александр выделял Степана Петрова — самого старшего во взводе. Потому что это был простой, но надёжный мужик, немногословный и крутой характером, а к тому же, как говорится, мастер на все руки по хозяйству. От природы он был дюжий и обладал большой физической силой, что тоже являлось ценным качеством на войне. Впрочем, и мужицкая смекалка у него тоже имелась…

Ещё в Бахты, командуя сабельным взводом, Александр накрепко усвоил одну истину — если в подразделении есть полное взаимопонимание и согласованность всех бойцов, если все они как единое целое, то в бою намного легче, да и лишних потерь можно избежать. Этой истиной он теперь и руководствовался, обучая взвод, особенно при отработке ближнего боя.

— Запомните, — поучал он своих бойцов, — в рукопашной вы должны помогать друг другу, прикрывать спины дерущихся рядом товарищей. Об этом никогда нельзя забывать.

Для наглядности Александр делил свой взвод на две группы, которые сходились между собой в учебной сшибке и отрабатывали технику приёмов и взаимодействие в бою.

Как-то за занятием взвода пришёл понаблюдать комбат. Он долго хмуро смотрел на происходящее, потом подозвал Александра.

— Ты бы, Романцов, малость того… полегче, — сказал Шульженко с усмешкой. — А то у твоих воинов синяков шибко много. Не хватало ещё мне покалеченных до отправки на фронт.

— Товарищ командир батальона, уж лучше пусть они сейчас друг другу синяки да шишки набьют, чем в настоящем бою их немец укокошит, — смело возразил Александр.

— Тоже верно, — согласился комбат и тут же погрозил пальцем. — Ты только палку не перегибай…