В пекле огненной дуги

3. После выполнения этой задачи войскам Центрального фронта продолжать с новой силой совместно с частями Брянского фронта стремительное наступление в сторону Рославля.

4. К исполнению приступить немедля.

Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН

25 февраля 1943 года войска Центрального фронта, так и не закончив своё сосредоточение, начали Дмитриев-Севскую наступательную операцию. Поначалу она шла успешно. Несмотря на тяжелейшие погодные условия, крайне плохое снабжение, нехватку боеприпасов и техники, благодаря мужеству советских воинов, немецкая оборона была прорвана, и 2 марта 2-я танковая армия освободила город Севск. Отдельным соединениям удалось выйти в глубокий тыл немецкой группы армий «Центр» с угрозой её поражения.

К сожалению, развить успех оказалось невозможно. Тылы и резервы отстали, а наступление соседних фронтов вообще захлебнулось. Генерал-полковник Рокоссовский вынужден был доложить Сталину о том, что в данной ситуации войска Центрального фронта не могут выполнить поставленную задачу, и Ставка приняла новое решение.

Теперь 21-я, 70-я и 2-я танковая армии должны были повернуть на север и нанести удар в сторону Орла. Но в сложившейся на тот момент обстановке и эта задача заведомо не имела успеха…

Март 1943 года. Орловская область.

Первый бой в этой большой войне Александр запомнил в мельчайших подробностях, потому что в том бою его взвод понёс и первые потери…

После полуторанедельного перехода полк, прибыв к месту сосредоточения, наконец-то получил нормальную горячую пищу Под гречневую кашу с маслом и чёрным хлебушком каждому бойцу и командиру выдали и по сто граммов водки «для сугреву». Это был настоящий праздник души для измождённых до предела людей. Конечно, все мечтали и о русской баньке, но командование сказало, что с баней придётся повременить. Зато вволю дали погреться у костров и «буржуек». На радостях захмелевшие и более-менее сытые воины пели песни и рассказывали разные байки.

Но долго отдыхать и отъедаться всё же не пришлось. Уже на следующий день, рано поутру, полк отправили на передовую, где он занял позиции в кем-то до этого отрытых окопах на северной окраине села Плоское. Батальон Шульженко оказался в первой линии.

Через несколько минут от комбата по траншее передали, что получен приказ в восемь утра атаковать село Кучеряевка, которое находится немного северо-западней и где, по данным разведки, у немцев нет серьёзной обороны.

Перед атакой выдали ещё по сто граммов — теперь «для храбрости», поэтому настроение у красноармейцев было бодрым, а у многих даже шапкозаки-дательским.

— Ну что, командир, покажем немчуре разлюли-малину? — весело спросил сержант Потапов, примыкая штык к СВТ. После ста граммов его глаза блестели, а на щеках заиграл румянец.

— Как бы они нам, Вася, не показали, — хмуро ответил Александр. Ему не нравилась эта излишняя весёлость Потапова, да и его болтливость сейчас раздражала.

«Тут бы каждому сосредоточиться, ведь впереди бой, а не прогулка по парку. А этот мелет почём зря…»

— Они от самого Сталинграда драпают, — упрямо возразил сержант. — Всё, надорвал себе Гитлер пупок. Теперь наша очередь гнать их в хвост и в гриву.

— Дай-то бог, дай-то бог, — скептически произнёс сидевший рядом в траншее Сегалов.

— Иди ты, Тимофей Афанасьевич, куда подальше со своим богом, — беззлобно сказал Потапов. — А мы тут и без бога как-нибудь справимся.

На эту реплику Сегалов ничего не ответил и лишь неопределённо хмыкнул.