В песках пустыни

Вдруг вдали раздалось мычание коровы. В одну секунду он натянут на себя мокрые сапоги и в страшном волнении, спотыкаясь и падая на каждом шагу, побежал сквозь чащу в лес. Послышались голоса, и на открытой поляне он увидел пасущееся стадо и пастуха с длинной палкой.

Увидя всклокоченного, изможденного, всего в ранах незнакомца, в синих очках на носу, пастух точно окаменел, приняв его, наверное, за какого-нибудь духа. На первый вопрос Гедина он вместо ответа бросит стадо и исчез в кустах. Вскоре он вернулся с другим пастухом постарше. Гедин рассказал им все, что с ним произошло. Пастухи слушали его, точно зачарованные.

Целую неделю прожил у них Гедин, понемногу оправляясь от перенесенных бедствий.

Но что осталось с остальными? Где были Касим и Ислам-бей? Живы ли они? Ответ на эти мучительные вопросы Гедин получил на третий день своего пребывания в шалаше.

Как-то раз под вечер, к шалашу подъехали трое купцов на прекрасных белых лошадях. Перекинувшись несколькими словами с пастухами, один из них направился прямо к Гедину. Сойдя с коня, он рассказал ему, что накануне встретил к северу от шалаша у опушки леса белого верблюда, а подле него лежал умирающий человек. Он мог только прохрипеть: — "Воды, воды!" Купцы его напоили, накормили, и, оправившись немного, человек рассказал, что случилось и просил поискать еще двоих, которые ушли вперед и неизвестно, остались ли живы.

Гедин догадался, что этот умирающий человек был Ислам-бей. На утро он собрался в в путь, чтобы разыскать его, но, еще сидя в шалаше, он услыхал снаружи звон колокольчиков, такой знакомый и дорогой ему.

Выбежав из шалаша, Гедин увидел белого верблюда, которого вел пастух. Сзади шли Ислам-бей и Касим.

Радости Гедина не было предела. Со слезами обнялись старые друзья, и Ислам-бей рассказал, как ему удалось спастись, после того, как Гедин и Касим оставили его; как он едва дотащился до реки, где встретили его купцы, и как, наконец, он нашел Касима…

Так кончился знаменитый переход Свена Гедина через страшную пустыню Такла-Макан.

Из пяти человек и из восьми верблюдов, выступивших в пустыню, спаслись, и то только случайно, три человека и один верблюд. Все остальные погибли. Но пустыня была побеждена, легенда о её недоступности разрушена навсегда…

Еще через год Свен Гедин закрепил свое первое путешествие новым переходом через пустыню. На этот раз ему удалось найти развалины двух древних городов, давших пищу для тех многочисленных легенд, которые распространены среди народов Востока. Развалины эти погребены под сыпучими песками, но местами ветер пустыни сгоняет эти пески и обнажает развалины. Стены этого города расписаны живописью VIII века и говорят о расцвете искусства того времени.

По остаткам можно судить также о том, что города эти вели обширную торговлю и были знакомы с морями и кораблями, что в них жили люди, которые знали ремесла и искусства. Но что это был за народ, на каком языке, он говорил, как он исчез и как местность обратилась в пустыню — все это еще не исследовано. Свен Гедин первый открыл эти развалины. Находка его всколыхнула весь ученый мир, не подозревавший о том, что в пустынях Центральной Азии могли когда-либо существовать большие города, — и теперь остается изучить только находку Гедина, чтобы ответить на все возникшие после открытия Гедина вопросы.

13 Новые планы

После месячного отдыха в городе Хота, неутомимый Гедин в половине лета снова направился в путь.

Перед ним был Тибет — или, вернее, одна из его областей, наиболее пустынных, беспощадных и затерянных в мировом пространстве. В этом краю безмолвия и смерти не на что было надеяться: все, что необходимо для пропитания и передвижения, нужно было иметь с собой, иначе край этот легко мог превратиться в могилу. И печальная слава его оправдалась: из 55 животных, которые следовали за Гедином, вместе с ним дошли до цели лишь 3 лошади, 3 верблюда и 1 осел.

В этом забытом людьми крае в половине августа уже свирепствует суровая зима. Беспрестанные ураганы несут с собой то град, то снег. Вершины и ущелья здесь более высокие и недостижимые, чем вершины и ущелья Монблана. Почва усеяна острыми камнями. Ледяные озера посреди необозримых песков, — таков тот край, который Свен Гедин пересек в течение 55 дней с запада на восток. Тут он очутился перед лицом Монголии, у входа в пустыню Тцайдам, выжженную солнцем и еще более страшную, чем та, которую он видел в Такла-Макане.

Рис, 5. В ущельях Тибета

Мы окружены более или менее удобными условиями жизни, имеем к своим услугам все способы передвижения, живем в теплых помещениях, и с трудом можем себе представить, каким героизмом, какой бодростью и смелостью духа должен был обладать Гедин, чтобы преодолеть это новое, еще более страшное путешествие.

И он все же преодолел его. С караваном, значительно уменьшенным, Свен Гедин достиг громадного голубого озера — Куку-Нор, — этого внутреннего моря Центральной Азии. Оно смягчает ее климат и делает возможным заселение его берегов и громадных степей.