В плену королевских пристрастий

– В ее спальне, на столике стоит стеклянная баночка с помадой. Она намазала бы ей губки, перед свиданием с Вами, а что было бы дальше, Вы сможешь увидеть, если заставите кого-нибудь из приговоренных к смертной казни намазать губы или его мужское достоинство. Только делать это не торопитесь, на Вашем бы месте я отправила доверенного человека подежурить в ее спальне. Узнав, что я пленила девочку, ее спальню кто-нибудь постарается навестить, и Вы получите еще один хвостик, за который сможете быстрее распутать весь клубок заговора.

– Кто ей это дал?

– Не торопите меня, милорд, Вы все узнаете в свое время, подождите возвращения моего супруга.

– Черт, ну конечно, Регина была подданной Веренгера, и она его протеже.

– С выводами не торопитесь, все может быть не так просто, хотя и это не исключено.

– Алина, девочка моя, – король шагнул ближе к герцогине и нежно обнял за плечи, – ты уже который раз спасаешь меня… Как же мне отблагодарить тебя, мое сокровище?

– Отпустите в монастырь…

– Про это и думать забудь! Слышишь? – зло проговорил король, тряхнув ее за плечи. – Я не посягаю на твою честь, но твое присутствие мне необходимо. Ты получишь все! Все, что пожелаешь. Я согласен, если ты того пожелаешь, даже Алекса казнить хоть он и по душе мне, но ты в любом случае останешься при дворе. Ясно тебе?

– Вы считаете, я могу потребовать казни собственного супруга, которому хоть и по Вашему принуждению, но дала клятву быть верной и покорной?

– Это твое дело, что требовать от меня. Я выполню все, что в моих силах.

– Тогда хотя бы позвольте мне общаться с младшими дочерьми. Меня не допускают к ним.

– Это не в моей власти. Это лишь герцог может тебе позволить, так как только он определяет условия их пребывания там.

– Так заставьте его.

– Алина, ты ведь знаешь, что я поклялся сделать все, что он пожелает для его дочерей. Не подталкивай меня к клятвопреступлению. Я не виноват, что он решил отправить их туда и запретил им видеться с тобой. Попроси что-нибудь другое, и я постараюсь исполнить.

– И что еще, по-вашему, я могу просить, если Вы отказываете мне во всем? – хмыкнула герцогиня, в ее глазах промелькнуло разочарование.

– Ну не надо, Алина, не обижайся… я действительно не в силах ни отпустить тебя, ни повлиять в этом вопросе на герцога, – король ласково провел рукой по ее щеке. – Мне хотелось сделать тебе что-то приятное, а ты расстроилась и кроме свободы, которую я дать тебе не могу, ни о чем другом и думать не желаешь… Ты прям как птичка божья, только о ней и мечтаешь… хотя какая в монастыре свобода… и дернуло же твоего отца отправить тебя туда в детстве… у тебя же совсем другое предназначение.

– Какое? – вдруг неожиданно зло спросила герцогиня. – Может быть родить наследника моего рода? Неужели Вы позволите мне сделать это?

– Ты сама посчитала, что на то была Воля Божья, что ты не родила, – не менее жестко ответил король и раздраженно добавил: – Все хватит! Эти вопросы мы обсудим как-нибудь позже, без твоего пажа, если ты, конечно, не хочешь, чтоб я приказал свернуть ему шею.

– Да, конечно… что-то несвоевременно я завела весь этот разговор. Простите, милорд.

– Ну что ты, моя дорогая кузина, какие могут быть извинения… Кстати, если все-таки придумаешь, что попросить, скажи, я постараюсь выполнить. А сейчас пойдем, устроим представление, устрашающее всех желающих перечить тебе.

  Король с герцогиней вошли в зал, где собрались придворные, громко переругиваясь. Все встали из-за столов, приветствуя короля, но он даже не взглянул ни на кого, настолько был поглощен ссорой.

– Регина даже не моя подданная, она принадлежит королеве… Ты понимаешь, что превысила свои права? – достаточно жестко продолжил он уже ранее начатую фразу.

– Что? – герцогиня замерла, не доходя до стола, и с вызовом посмотрела на короля. – Я превысила мои права? Да как у Вас язык поворачивается, милорд, говорить это именно мне? Она в моих владениях и дерзила мне!!! Ясно Вам? Я не только ее в подвал запру, я и накажу ее так, что она вообще рот при мне больше раскрыть никогда не посмеет! И Вы не сделаете ничего!

– И как я, по-твоему, должен объяснять королеве то, что ты не ей претензии по поводу ее фрейлины высказываешь, а сама решила с ней разобраться?

– Вряд ли Ваша дражайшая супруга захочет, чтоб я именно ее обвинила в том, что посланная ей ее фрейлина оскорбила меня. Или Вы хотите, чтоб я сделала именно это? Так учтите, даже в этом случае с этой девкой я разберусь сама. Я не потерплю, чтоб в моих владениях, хоть кто-то посмел выказать мне свое неуважение. Мне безразлично, что она Ваша фаворитка. Ясно Вам? И либо Вы прямо тут признаете за мной это право, либо Вам придется сейчас же, сию же минуту, со всем двором оставить мои владения! И уже потом мы будем выяснять, что в чьей власти, и у кого какие права! – глаза герцогини гневно сверкали, а в голосе звенела сталь.