В плену лживого солнца

Скрываясь от подползающих солнечных лучей, она отступала всё дальше в тень, пока не покинула храм. С болью в сердце слушая всеобщий хор ликования, Неросфет прошла тайными тропами, вышла за пределы Джахи и, минуя зелёные холмы, отправилась в пустыню. Всё это время за спиной звучал взволнованный гул и отдельные выкрики – похвалы великому освободителю.

Солнце коснулось края фиолетовой бездны, даря уставшей земле благословенную прохладу. Великий город исчез за холмами, и торжествующий вопль о победе над демоном оборвался.

Но вместо радости от победы над Боуло Неросфет слышалось торжество над другим.

Воздух наполнился шёпотом ветра и сыпучим шелестом песчаных позёмок. Она пришла к оазису. Зачерпнув воды, поднесла руки к губам. Попила, утёрла разгорячённую кожу лица и накрыла ладонями рот. По щеке скатилась слеза.

Молчаливую пустыню с высоты огласил резкий призывающий крик. Над царицей парил крупный орёл. Гордая птица, покружив над землёй, опустилась на прибрежный валун. Расправила крылья, вновь исторгла пронзительный крик и взлетела.

Неросфет поднялась, бросила взгляд на холмы, за которыми закатное солнце обязательно перекрасит белые стены в угрожающе-алый, и отправилась за пернатым спутником.

Глава 44

Утренний ритуал давно закончился, наступило время полуденного отдыха. Старший служитель Храма Солнца неспешно обошёл опустевшие залы и уже собрался выйти во двор, но тут ухо уловило отдалённый неясный шум. В обители высшей силы находился кто-то ещё.

Жрец, избранный верховным после Аршухана, вошёл в лабиринт Джахи и спустился под землю. Он не ошибся. В храме Ночи находился гость – его предшественник, а ныне правитель. Пламя масляных чаш бликами плясало на тощей спине, обтянутой чёрным шёлком. Склонившись над жертвенной чашей, владыка зачерпывал ладонью божественную Этерну и перебирал пальцами текучую, сияющую серебром субстанцию.

Заслышав шаги, Аршухан обернулся. Лицо, на этот раз без маски (редкий случай), обрамляли свисающие поредевшие пряди. Лоб прочертила угрюмая складка. Во взгляде – явное недовольство тем, что правителю помешали.

Последние дни первый ато́н находился не в духе. Причина подданным была хорошо известна. Коричневые гнойные раны, обезобразившие некогда благородные черты, являлись не худшим из проявлений поразившей царя болезни.

– Что ты здесь делаешь? – двинулся к нему жрец.

Аршухан слил с ладони тягучее мерцающее облако.

– Я столько слышал о нём, – произнёс он устало, – столько лет пытался найти.

Он отступил от чаши, прошаркал мимо служителя и тяжело опустился на трон.

– О чём ты?

– О Сердце Джахи.

– О чём? – нахмурился жрец.

Аршухан чуть помедлил.

– Под Харахти находится Зверь, – заговорил он безлико. – Он велик и безмерно опасен. Этот монстр невероятно могуч и охраняется нечеловеческой силой.

Жрец присмотрелся к лицу правителя, но натолкнувшись на гнев в тёмных глазах, смущённо опустил голову.

– Думаешь, не обезумел ли я?!! – загуляло вдоль стен громовое эхо. Изъеденные язвами руки до дрожи сжали задрапированные подлокотники. – Спроси любого жителя Джахи… чего они больше всего боятся! С-п-р-о-с-и-и… Спроси, что снится им по ночам?! Что рисует им страх, когда стихают дневные звуки?! А я отвечу. Тот жуткий вой, что порой прилетает из мрака пустыни, принадлежит тому Зверю. Его видел не только я. Его видели все, кто вернулся с той битвы. А в Сердце Джахи хранится тайна его усмирения. – Он отклонился, прикрыв ладонью глаза, и добавил: – Мне нужна Неросфет.

– Я помню, Аршухан. Мы искали везде, но всё бесполезно. – Глядя на изуродованную руку царя, верховный жрец неуверенно приблизился к трону. –Прошёл уже целый период. Скажи, зачем ты ищешь её столько времени?

Правитель отнял ладонь от лица и мрачно посмотрел на преемника:

– Неросфет из древнейшего ато́нского рода.

– Ты тоже.

В тишине подземного зала отчётливо прозвучал тяжкий вздох Аршухана: как сложно говорить с тем, кто не понимает.

– Она – потомок хранителей. Женщины этого рода знали путь в Сердце Джахи и открывали его только избранным мужчинам. Раньше я этого не знал. Для круга хранителей новым избранным стал мой брат. Музаффар.

Аршухан с трудом поднялся и спустился с трона.

– Мне, правителю великого царства, надлежит обладать этим знанием.

Схватив жреца за отвороты плаща, он приблизил лицо к лицу. Под мутным глазом лопнул гнойник, и по щеке поползла желтоватая масса со сгустками крови. Вперив в служителя горящий взгляд, Аршухан яростно зашипел:

– Я должен подчинить подземного зверя, а Знание даст только беглая царица.

Вид обезумевшего владыки напугал жреца не на шутку. Он отшатнулся и прошептал:

– Зачем?.. Не лучше ли оставить всё как есть? Зачем будить спящую стихию? Зачем гневить скрытое? Если скрыто, значит, так нужно.

Аршухан разжал пальцы, выпустив плащ служителя, и расхохотался. Смех безумца оборвался также внезапно.

– Почему мы никогда её не спускали? – спросил он вдруг и направился к чаше с Этерной.

По лицу жреца пробежала тень страха.

– Что ты хочешь сделать?! – поспешил он следом.

– Знать.

Правитель потянулся к цепи, чтобы вытянуть её со дна чаши.