В плену Патория

Дагаш резко принял облик одноликого и подскочил с места. Только тогда я услышала шум за дверью. Он быстро сгреб тарелку со стаканом и завернул в тряпицу. Выкинул в ведро для отхожих дел и прикрыл крышкой. Сел в кресло и в тот же миг двери распахнулись. Цэп за волосы тащил по полу мою маленькую Арнию, которая рыдала и кричала так пронзительно, что душа разрывалась.

ГЛАВА 11

В тот же миг, когда родной брат, с которым я вырос, с которым делил кров и пищу, безжалостно, со злостью разъяренного зверя вонзил в мою плоть острые клыки и когти, я перестал считать его родным! Накопленная годами ненависть дошла до такой грани, заступив за которую обратного пути не будет. Он отдал мою истинную пару врагу, зная, что без нее я потеряю часть себя. Если Арния умрет, я буду медленно погибать от горя, и никто на всем белом свете не сможет мне помочь. Тобур всегда жаждал избавиться от меня, чтобы стать вожаком, но боялся идти в лобовую атаку, предпочитая подло подкусывать исподтишка. Такой вожак моей стае не нужен! Настало время показать волкам, кто истинный вожак! Беспощадный и безжалостный ко всем, кто нарушает законы стаи!

Кровные узы всегда много для меня значили, от того я и терпел выходки брата, многое спускал ему с рук, но сегодня, лишившись Арнии, моя лютая ненависть разгорелась синим пламенем. Прямо в момент схватки я принял третью ипостась, не обращая внимания на вырванные куски плоти. Скрутил брата так, что его окровавленная пасть смыкалась лишь в воздухе, не в силах до меня добраться. Прижал его к снегу всем весом и почувствовал, как трещат его кости. Душераздирающий вой врезался в сознание. Он заскулил так жалобно, будто щенок и принял человеческий облик. Посмотрел мне прямо в глаза и простонал:

– Умоляю, не убивай, брат.

Я тяжело дышал всей грудью, не в силах отвести взгляд от его орошенного кровью лица. Предательского, но все же родного лица, черты которого нещадно напоминали о предках нашего великого клана. Не зря я так много от него терпел, не решаясь уничтожить паршивую овцу в стаде. Сейчас, когда настал роковой час, и его жизнь трепыхалась в моих руках, я все еще любил его той особенной братской любовью, что зародилась еще в детстве. Тобур не всегда был таким подлым и завистливым. Он изменился в тот день, когда я стал вожаком стаи. Вместо надежного и преданного помощника я обрел в его лице лютого врага, расправиться с которым мог уже давно, но проклятая жалость даже сейчас не позволяла мне этого сделать!

Отшвырнув брата в сторону дерева, я обвел взглядом притихшую в ожидании расправы стаю и набрал полную грудь ледяного воздуха.

– Тобур, я изгоняю тебя из Патория навсегда и лишаю права называть себя частью клана, частью моей стаи оборотней! Отныне ты одинокий волк! Беги, брат! Если посмеешь хоть раз переступить границу моих земель, я прикажу разодрать тебя на куски в ту же секунду!

Каждый оборотень понимал, что я сделал ему бесценный подарок, не свернув шею одним махом прямо здесь и сейчас. Я дал ему шанс начать новую жизнь за пределами Патория. Да будет так! Грех братоубийства я брать на себя не хотел!

На лице Тобура промелькнула тень благодарности. Из последних сил он поднялся на ноги и медленно побрел в чащу леса, не сказав ни слова. Я смотрел ему в след с болью в сердце. Я сделал все, что мог.

Но не успел брат скрыться из виду, как стая встрепенулась, почуяв приближение новообращенного волка. Я услышал злобный рык и увидел, как до боли знакомая серая волчица молниеносным прыжком сбивает брата с ног и вгрызается в его горло. Один мощный укус и голова Тобура повисла, а тело обмякло. Облизывая кровь с морды, Хала завыла, оповещая стаю об убийстве сородича, а я замер на месте, не ожидая от нее такой отчаянной решительности. Ей не нужно было объяснять свой поступок, я смотрел ей в глаза и все прекрасно понимал. Нас с детства учили расправляться с предателями на месте, чтобы враг больше никогда не сумел нанести удар в спину.

Обернувшись белым волком, я установил ментальную связь со стаей, которая поддержала Халу в решении избавиться от Тобура. И теперь перед нами стоял важный вопрос: что делать с кланом безликих и как победить колдуна, который унес с собой мою самку?

Я старался не смотреть на мертвое тело брата. От жалости и сожаления заходилось сердце, но проявить эмоции, выказав этим слабость, я не мог. Законы стаи суровы и никто не вправе их нарушать, даже вожак!

Набравшись сил, я ментально обратился к волкам, от решения которых зависела дальнейшая судьба всей стаи и меня лично.