В подарочной упаковке (ЛП)

Скрестив руки на груди и изо всех сил стараясь выглядеть непослушно, Бетани ответила:

— Я не в настроении подчиняться приказам, сэр, — и затихла. Ей казалось, будто она прикрывается, прячется, потому Бетани позволила рукам повиснуть по обеим сторонам, и сжала кулаки. — Поскольку вскоре я в любом случае буду выслушивать приказы, я предпочту не делать этого сейчас, пока этот выбор все еще мне принадлежит.

У Каллена хватило совести выглядеть неуютно, и он отвел взгляд, сосредоточившись где-то над ее левым плечом.

— Бет, это не честно…

— Это правда, — перебила она, сжимая зубы, чтобы не сболтнуть чего-нибудь лишнего. Было больно это признавать, и оно ледяными камнями ворочалось у нее в животе. Паника, посетившая ее после одинокого пробуждения, все-таки не покинула ее, и Бетани испытывала слишком много и сразу: похоть боролась с ужасом, желание сопротивлялось злости, целая какофония эмоций, которую она не могла утихомирить. Она почувствовала, как, вопреки всем ее попыткам держать себя в руках, у нее задрожала губа. — Закон обязует тебя сдать меня. Ты не был бы рыцарем-капитаном, если бы не исполнял свой долг безупречно.

На короткий миг злость исказила его черты, и этого хватило, чтобы Бетани ощутила острую вспышку страха, но он справился со своим лицом.

— Я подвергаюсь той же опасности, что и ты, — каждое следующее слово он выдавливал с большей силой, чем было необходимо, — у тебя нет причин вести себя как какая-то брошенная любовница только потому…

Выпад задел ее, обжег достаточно сильно, чтоб в животе неприятно скрутилось, но он же разлил огонь в ее крови.

— Только потому что, капитан? — прорычала она и, поражаясь собственной горячности, гордо подошла ближе и ткнула Каллена пальцем в грудь, — Круг замкнулся, не так ли? Я снова простушка для тебя, женщина, которую можно охмурить и затащить в постель, поскольку она слишком глупа для чего-то другого?

— Полчаса назад моя компания тебя полностью устраивала! — Каллен звучал так же разозленно, как и она. Он начал вставать, опершись руками о подлокотники. — И даже более чем, смею заметить, судя по мольбам и хныканью…

Бетани с силой прижала ладонь к его груди и толкнула.

— Осторожнее со словами, Каллен, — с опасной мягкостью произнесла она, — ибо здесь нет никого, кто увидит, что простой маг может сделать безоружному храмовнику.

— Вы забываетесь, мисс Хоук, — прорычал он в ответ, — и забываете, что я не так беспомощен, как вы полагаете! Я рыцарь-капитан Киркволла, и никто не смеет говорить со мной в таком тоне!

Лед узкими полосами расцвет на ее ладонях:

— А я Бетани Хоук — у меня, в отличие от некоторых, нет причудливого титула для повышения самооценки, но я не позволю так плохо с собой обращаться!

— Маг, запертый наедине с храмовником… у такого мог быть только один исход, — он ответил на ее толчок своим собственным, и когда Каллен вскочил на ноги, Бетани пискнула от ужаса, ощутив холодное нечто, прикоснувшееся к ее душе. Лед стек с ее ладоней, а холод пробрался вовнутрь и прошелся тугой волной по телу, будто она нырнула в зимнюю реку. Колени ослабли, и она на нетвердых ногах подалась назад; он последовал за ней. Простыня, ранее обернутая вокруг его пояса, упала на пол, оставляя Каллена таким же голым, как и она, но нагота сейчас беспокоила Бетани в самую последнюю очередь.

Он обхватил ее за талию, удерживая в вертикальном положении, и Бетани уставилась на него.

— Ты это сделал, — выдавила она, стараясь заставить ноги нормально работать и оттолкнуть Каллена от себя. Ее конечности жгло от холода, а кровь превратилась в ледяную грязь. — Это…

— Простое Очищение, — огрызнулся он, но лицо его заметно побелело, а на висках выступили бисеринки пота. «Похоже, не настолько и простое, как он бы хотел», — мелькнуло у Бетани в голове. Какое-то время они, оба ослабленные, неумело дрались. — Тебе повезло, что прежде с ним не сталкивалась. Мы используем его для развеивания враждебной магии…

Ее кости промерзли насквозь, как если бы он против ее воли затолкнул холод обратно внутрь, как тысячи крошечных ледяных иголочек, вонзившиеся в нее, и Бетани скрипнула зубами.

— Развей это, — рыкнула она, неуклюже шагая назад и одновременно с этим посылая вспышку льда прямо Каллену в грудь.

Творимая магия причиняла боль, все еще скованная Очищением, но у нее получилось; отчаяние придало ей сил. Заклинание оказалось такой силы, что, при столь малом расстоянии между ними, их отбросило друг от друга. С болезненным оханьем Бетани рухнула на пол, не в силах вдохнуть; она услышала, как в нескольких футах от нее Каллен задел кресло и с грохотом упал, оглашая комнату треском дерева и вскриком боли и злости. С трудом дыша и все еще ощущая боль в теле от подавленной магии, Бетани неуклюже поднялась на ноги, хватаясь за прикроватный столбик.

Напротив нее Каллен барахтался на полу, и Бетани не сдержала тонкой змейки страха, сбежавшей вдоль позвоночника, когда она увидела кровь у него на лбу. Она только что атаковала рыцаря-капитана Кирквола. Создатель… она атаковала чертового храмовника! И лишила себя всякой надежды.