В погоне за «Босфором»

Вспомнилось оплывшее лицо Печерского и его наглая усмешка, и острое чувство унижения кольнуло сердце. Надо решить проблему до того, как этот мерзавец станет марать ее имя. Райской птичкой порхала Надин в руках своего кавалера, а он молча ждал ее ответа. На последних тактах мазурки она все решила:

– Я хочу, чтобы мы обвенчались через три дня. Свадьбу сделаем очень скромной – только для своих, а на балу у герцога Девонширского вы представите меня обществу как вашу княгиню.

– Согласен, – кивнул Ордынцев. – Договорились!

Глава 20

Они договорились!.. Софья Алексеевна, как сквозь сон, слушала речь мужчины, просившего руки ее дочери. Жених был выдержан, безукоризненно вежлив и холоден как лед. Неужели этот красавец вообще не испытывает никаких чувств? Как можно говорить о ее Надин с таким трезвым безразличием? Ордынцев уже дал краткий отчет о размерах своего громадного состояния, а сейчас явно намекал, что в приданом не нуждается. Считает Чернышевых нищими? Да что это он себе позволяет?!

– Позвольте, сударь, – возмутилась Софья Алексеевна, – моя дочь не девчонка с большой дороги, она – дочь и внучка графов, поэтому Надин получит все, что завещал ей отец, и то, что планировала выделить к ее свадьбе бабушка.

– Как будет угодно вашему сиятельству, – равнодушно пожал плечами Ордынцев. Ни один мускул не дрогнул на его лице, хотя Софья Алексеевна не сомневалась, что он почувствовал ее отвращение.

Похоже, что ее чувства поняли и остальные, поскольку тетка поспешила вмешаться:

– Давайте поговорим спокойно, – предложила она. – Князь, вам придется простить некоторую нервозностьь, с какой мы все воспринимаем случившееся, причина – в нашей сложной ситуацией.

Ордынцев выгнул бровь и поинтересовался:

– Мария Григорьевна, вы имеете в виду августейшее внимание к нашей судьбе? Действительно, ситуация необычная, и можно сказать, что безвыходная.

– Вот именно, что безвыходная, – поддержала его Софья Алексеевна. – Я должна дать согласие на брак моей девочки с человеком, которому она глубоко безразлична. Поймите чувства матери, я своим дочерям хотела счастья.

– Сонюшка, никто и не говорит, что Надин будет несчастлива в этом браке, – кинулась вновь спасать положение старая графиня, – я знала семью князя, сын похож на своего отца, а тот был прекрасным человеком и очень любил свою супругу.

– Благодарю за лестное сравнение, – чуть улыбнулся Ордынцев, и тут же став серьезным, обратился к будущей теще. – Ваше сиятельство, не нужно требовать невозможного. Жизнь все расставит по своим местам. Мое предложение – максимум того, что я могу дать. В вашей власти – принять его или отвергнуть. Вам нужно время на размышления?

Графиня заколебалась. Она прекрасно осознавала, что ситуация для ее семьи абсолютно однозначная, а если она пойдет против воли вдовствующей императрицы, пострадают и дочери, и сын, но принести одно свое дитя в жертву ради остальных она тоже не могла. Графиня бросила затравленный взгляд на тетку, а потом и на подругу.

– Что мне делать? – прошептала а она, обращаясь к обеим.

– Давайте спросим Надин, – предложила Кочубей. – Я сейчас приведу ее.

Софья Алексеевна поняла, что подруга предвидела ее колебания, потому что за дочерью идти не пришлось: Надин ждала в коридоре. Она вошла в гостиную, опустив глаза, сделала изящный реверанс и так же скромно присела в кресло у окна. Солнечный свет мелкими бликами заиграл на черных волосах и позолотил косынку в вырезе белого платья. Надин была милой и домашней, такой, какой Софья Алексеевна любила ее больше всего, и это сокровище нужно было отдать человеку, который совершенно не был его достоин. Графиня уже собралась объяснить дочери, что не хочет делать ее разменной монетой в играх царского двора, когда заговорила Кочубей:

– Надин, князь просил твоей руки. Он уже изложил нам свои планы по поводу вашего брака. Дмитрий Николаевич предлагает отказаться от тех средств, что тебе выделит семья, а сам готов обеспечивать жене самый роскошный образ жизни. Я так поняла вас, ваша светлость?

– Совершенно верно, – невозмутимо подтвердил Ордынцев. – Я предлагаю пятьдесят тысяч в год на туалеты, столько же на личные расходы моей жены, а во вдовью долю передаю ей Апраксино – большое подмосковное имение – и дом на Неглинной.

– Очень щедрое предложение, – подтвердила Мария Васильевна, переглянувшись со старой графиней. – Что ты думаешь, Надин?

Девушка чуть помолчала, а потом подошла к матери и поцеловала ей руку.

– Мамочка, я согласна стать женой князя Ордынцева, прошу вас, дайте и вы свое согласие.

– Но ведь потом будет поздно, – прошептала Софья Алексеевна, глядя в синие глаза своей дочери. – Подумай хорошенько.

– Я уже все взвесила, – так же тихо ответила ей Надин, – пожалуйста, примите предложение.

Софья Алексеевна вздохнула и подняла глаза на невозмутимого «жениха». Такой зять был ей явно не по душе, но куда теперь деваться? Приняв неизбежное, графиня объявила::