В погоне за Нечистой Силой

- В паспорте на изделие. Меня ведь на фабрике мягкой игрушки сделали. А в лес я на спартакиаду приехал. Вон, видите, штанга лежит. Это моя. Но до соревнований ли тут, когда боль такая, ой-ё-ёй, такая… ну просто невыносимая боль. Ой, опять схватило. Мне бы чего сладенького хоть на зубок.

Синичкин заглянул в корзинку. Так, на всякий случай. Он знал, что в ней нет ничего съедобного. Даже пирожные крошки - и те уже давно высыпались сквозь щели плетёной корзинки. На дне лежали два кусочка мыла, щётка, зубная паста, фляга с водой.

«Сегодня я ещё не умывался. Может, попадётся какой-нибудь ручеёк на пути»,- мимоходом подумал Илья, шаря по карманам.

И вот неожиданная удача. В боковом кармане пиджака он обнаружил конфету.

- Пожалуйста, возьмите,- протянул он ее Мишке.-Карамелька. Кажется, с медовой начинкой. Только поможет ли?

Мишка от радости прямо подскочил.

- Поможет, обязательно поможет! Мёд при зубной боли - первейшее средство.

Медвежонок стал медленно жевать конфету. Даже глаза от наслаждения зажмурил.

- Будьте здоровы,- сказал Синичкин и зашагал дальше.

Ворона незаметно летела за ним. Что-то притягательное было-таки в этом мальчишке.

«Это же надо,- почесала она крылом в затылке, потеряв во время этой процедуры высоту,- это же надо, самому есть нечего, а он последнюю кар-рамельку отдаёт… Жаль, что у меня зубы не разболелись. Может, у него ещё бы что-нибудь сладенькое нашлось. Я бы не отказалась, кар-кар!»

Глава восьмая ЧЕМ ДАЛЬШЕ В ЛЕС, ТЕМ БОЛЬШЕ ВСТРЕЧ

Лес казался нескончаемым. Синичкину было очень грустно идти в одиночку. Чтобы разогнать тоску, он стал читать вслух такие стихи:

ОБ УТЮГЕ И ГЛАЖКЕ И О ТРЁХЛЕТНЕЙ МАШКЕ

До мультфильмов - целый час.
Долог день воскресный.
Мама гладить собралась -
это интересно.

Мать кладет на стол сначала -

видит дочка - одеяло,
простыню, за нею вслед -
металлический предмет.

Дочь лишается покоя:

«Мама, что это такое -
остроносое, как лодка,
только ручка посерёдке?
Как зовётся - теплоход?»

Мать смеётся:

«Вездеход.
Приспособлен он вполне,
чтобы плыть по простыне.
Как по озеру, по платьицу,
пар пуская, он прокатится.
По чулку - речонке-крошке,
по любой другой одёжке
проскользнёт, промчит, пройдет
вездеход - горячеход.
Где он ни появится -
волны разбегаются».

Начинает гладить мама.
Рядом дочь стоит упрямо, -
ей отчётливо видна
в складках-волнах простыня.

По простынному по морю -

то назад, а то вперёд, -
как кораблик на просторе,
юркий мчит горячеход.

Чтобы он не горячился,

чтобы с курса он не сбился,
им - работа нелегка -
правит мамина рука.

Смотрит дочь: горячеход

по гармошке волн плывёт.
Там, где он уже проплыл,
нет волненья - полный штиль.

…Больше часа неустанно

мама в роли капитана.
Передышек не даёт
ей совсем горячеход.

Чтоб запомнить это слово

(ох, прибавилось хлопот)
дочь твердит упорно снова:
«Го -… горя-… го-ря-че-ход…»

Мать стряхнула капли пота:

«Все, закончена работа!»
А потом сказала вдруг:
«Дочка, выключи утюг».

Наступил полдень. Неярко светило солнце. Илья с трудом пробирался сквозь чащу.

Вдруг деревья будто расступились, и он очутился на небольшой, поросшей жухлой травой, полянке. В глаза мальчику бросился полузасохший, с пожелтевшими листьями куст. Это была Роза. Головка её безжизненно наклонилась, хрупкие ветви-руки повисли вниз.

«Бедняжка,- подумал Синичкин о Розе. Даже засохшая, она выглядит такой красивой».

Илья достал из корзиночки флягу, встряхнул её - вода плескалась на самом донышке.

«Может быть, эти капли как-то помогут цветку»,- решил мальчик и вылил содержимое фляги под куст.

Земля моментально впитала живительную влагу.

Синичкин посмотрел по сторонам: нет ли где поблизости родника или ручейка, чтобы набрать воды ещё. Но ничего журчащего рядом не оказалось.