В погоне за памятью. История борьбы с болезнью Альцгеймера

Чтобы преодолеть культурные и образовательные различия, сотрудники Гангули придумали «культурно-нейтральные» тесты на когнитивные способности. Поскольку жители деревни говорят на фонетическом диалекте языка хинди, им, в частности, предлагали не читать или писать, а повторять звуки. Вопросы на абстрактный устный счет – вроде упражнения «вычти семь», которое я выполнял в четвертой главе, – были сформулированы конкретнее, превратились в задачки про рупии и билеты на автобус. Стандартное задание «напишите предложение» ученые заменили просьбой «скажите мне что-нибудь» – это тоже способ оценить способность высказать законченную мысль.

На это частенько следовал растерянный ответ: «А что мне вам сказать?», который, как писала Гангули, зачастую приводил к «неловким и бессмысленным диалогам испытуемого и исследователя». В результате многочисленных проб и ошибок появилась окончательная формулировка: «Расскажите мне что-нибудь про ваш дом». Однако многие испытуемые никак не могли взять в толк, что такое проходить тест. Когда жителей деревни просили запомнить несколько слов, они только смеялись: «Зачем?!» Когда им рассказывали историю и просили повторить, многие отвечали: «Это, по-вашему, история? Вот я вам расскажу историю так историю!» – после чего первоначальный сюжет украшался массой драматических подробностей. А когда исследователи настаивали, что все надо делать по правилам, испытуемые искренне удивлялись: «Почему?»

В какой-то момент ученые попытались провести так называемый Бостонский тест на называние: испытуемому показывают линейные рисунки разных предметов – лодка, дудочка, кенгуру – и просят их назвать. Однако многое из этого списка жители деревни видели впервые, а у некоторых испытуемых возникли трудности с самим понятием рисунка: они щупали бумагу, чтобы лучше понять. Тогда Гангули решила, что лучше давать трехмерные модельки. В числе прочих было игрушечное деревце, которое кто-то из ее сотрудников купил еще в Питсбурге в детском музее. Для ясности у деревца отпилили деревянную подставку.

– А вот это что? – спросила Мэри, показав деревце испытуемому.

– Брокколи, – был ответ.

Да, требовался совсем другой подход, и тогда Гангули решила, что лучше изучать способность испытуемых исполнять обычные повседневные дела. От этих стариков никто ничего особенного не требовал: приготовлением пищи, работой в поле и очагом занимались младшие члены семьи. Ухаживать за стариками обычно поручалось невесткам.

– В определенном возрасте многие женщины передают ключи от кладовой старшей дочери, – объясняла Мэри Гангули, – а потом просто отдыхают. Если они могут позволить себе бездельничать – если у них много дочерей и есть кому делать всю работу – то так и поступают.

Однако и у этих видавших виды старцев есть свои обязанности, например, присматривать за внуками и организовывать праздники и свадьбы, поэтому группа Гангули разработала новую шкалу, основанную на вопросах вроде «Выражает ли он свое мнение по важным семейным делам?», «Помнит ли она важные праздники – холи, двали?», «Терялся ли он когда-нибудь в деревне?». Результаты подтвердили то, что многие уже говорили: в этой деревне болезнь Альцгеймера встречается на удивление редко.

Я узнал об этой истории из статьи на сайте ВВС News в феврале 2010 года. Статья называлась «Секрет победы над деменцией, вероятно, скрыт в индийской деревушке», и там говорилось, что низкая заболеваемость болезнью Альцгеймера объясняется здоровым образом жизни обитателей Баллабгара: «Жители Баллабгара обладают необычайным здоровьем. Это земледельческая община, поэтому здешние обитатели в основном ведут активный образ жизни и придерживаются вегетарианской диеты с низким содержанием жиров. Об ожирении здесь даже не слышали. Кроме того, жизнь на этих плодородных полях избавляет от стрессов, а семейные связи здесь по-прежнему крепки, в отличие от других, более урбанизированных районов Индии».